— Так что случилось-то? — Тим поглядывает на часы на стене. — У меня через полчаса репетитор по японскому.
— Репетитор подождет! — от тяжелого взгляда Лидии Михайловны хочется спрятаться. — У главы комиссии из сумки исчезла ценная вещь. Очень ценная. В нашем лицее. И скорее всего, ее взял кто-то из вас пятерых.
Ливенский так и застыл с открытым ртом. Да и кто его обвинит в этом? Мы с Лизкой сидим, как прибитые, только что и можем, так переглядываться друг с другом.
— Это… это невозможно, Лидия Михайловна, — Марика неуверенно обводит нас взглядом, но потом уже более настойчиво продолжает. — Никто бы не посмел… у нас в лицее никогда никакого воровства, да и контингент более чем приличный. Кому тут воровать?!
— Может, сама потеряла свою ценную вещь, а на нас свалить хочет?
— Ливенский! Как у тебя язык только повернулся?
— Ну, а что? Мы даже не знаем, что за вещь? Я в кабинет заглядывал вообще на минуту. Не видел никакой там сумки…
Тим возмущается, и я с ним согласна. Да и с Марикой тоже. Никто бы не стал так рисковать своим будущим. И ради чего?
— Камеры? — молчавший до этого момента Свят холодно смотрит на директрису.
— Внутри двадцатой аудитории? Выключили, раз комиссия там полдня заседала. Но кабинет весь обыскали.
Марика недовольно отбрасывает блестящие черные волосы назад.
— А теперь что? Будете обыскивать нас? Я против!
— Не имеете права. Мы — несовершеннолетние, — Тим оборачивается к Святу, но тот молчит. Сложил пальцы домиком и не сводит глаз с директрисы. А та только еще больше суетится.
— По уставу лицея могу! Но только в присутствии родителей и главы родительского комитета. Но вы же понимаете, что это значит? У вас у всех поступление на носу! Подумайте об огласке, и что за ней последует! Особенно жалко тех, кто точно ничего не брал.
— Я не буду открывать свой шкафчик, — качает головой Тим. — И сумку не дам. Это личное.
— А про сплетни ты подумал? — Марика как всегда соображает быстро. — И про родаков! У меня папа в депутаты избирается. Ему только этого не хватало! И не докажешь потом, что я просто мимо проходила… Свят, скажи ему!
Все, как по команде, поворачиваются к Брину.
Он выдерживает паузу, нагоняя еще больше напряжения. Но все молчат, ждут, даже директриса, и та замерла.
— Что вы хотите от нас, Лидия Михайловна? — Свят, наконец, соизволил спросить.