— К дьяволу этих свах! — выкрикнул Саша Бойко.
— Отвергаете науку? — уточнил Глебов, по обыкновению уселся на стол и заболтал ногами. Это означало, что он готов к диалогу.
— К дьяволу эту науку, — подтвердил Бойко.
— Но ведь вы пользуетесь достижениями научно-технического прогресса. Лампочками, а не факелами, автомобилями, а не гужевым транспортом. Так почему же вы предлагаете игнорировать расчеты свахи? Она свои данные не с потолка берет, а основывается на огромном опыте всего человечества, нумерологии, астрологии, психологии, генетике. Что же вы противопоставляете всему этому? Эмоции неопытной юности?
— Именно! — азартно воскликнул Бойко.
— А вы, Рябова?
Маша помолчала, придавленная столь весомыми аргументами. Кто она такая, чтобы идти против целой науки?
— Но ведь сердцу не прикажешь, — сказала девочка из параллельного курса.
— Увы, — развел руками Глебов. — А жаль, правда? Как было бы удобно, если мы могли контролировать свои влюбленности и симпатии. Выпил отвар — и полюбил соседку по лестничной площадке. Прочитал наговор — и воспылал к умненькой коллеге.
— Да ну, — опроверг такие простые решения Бойко. — Разве смысл любви не в преодолении всякого-разного?
— Вы так думаете, Александр? — Глебов улыбнулся ему. — Что ж, мне есть чем аргументировать противоположную точку зрения.
Он спрыгнул со стола и принялся что-то стремительно писать мелом на доске:
— Дамы и господа, ее величество статистика к вашим услугам! По данным исследований за последние пятьдесят лет, браки, заключенные по расчетам свах, распадаются в два раза реже произвольных…
Маша уныло таращилась на столбики цифр на доске и ничего не записывала. Бросит она курс Глебова, все равно он факультативный, точно бросит!
Циркуль все-таки подловил Машу по дороге в библиотеку и затащил в свой кабинет, чтобы обсудить тему ее выступления на конференции.
Она согласилась со всеми его предложениями с пассивностью человека, которому было все равно. Ей никак не удавалось совместить образ Лизы и Дымова в одного человека, и если на Лизу она могла цыкнуть или шикнуть, то Дымов снова становился преподавателем с привычной иерархией между ними. Поэтому Маша в основном помалкивала и вела себя скованно, неловко. Будто этот человек не делил с ней комнату и не спал по ночам на соседней кровати.