Хоть Кирилла сейчас рядом нет, я чувствую себя защищенной, ведь он позаботился обо мне, прислал водителя.
Пейзажи за окном сменяются один за другим, и вот мы минуем центр, а затем и спальный район. И я напрягаюсь, понимая, что мужчина везет меня на окраину города.
— А мы точно едем правильно? — выясняю с осторожностью. — Просто тот ресторан…
— Да, мы едем куда нужно, — заявляет водитель.
Мне все это совершенно не нравится.
— Остановите, пожалуйста, я никуда не поеду!
— Хозяин не принимает отказов.
— Какой еще хозяин?..
Я не знаю, куда меня везут и зачем. Это до жути пугает, как и собственная беспомощность.
Пытаюсь позвонить подруге, но связь почему-то в машине не ловит.
Мы останавливаемся в каком-то темном мрачном месте.
Я категорически не хочу выходить из машины, отчаянно цепляюсь за все подряд и оставляю борозды от ногтей на дорогой обивке кресел.
Улица встречает меня совсем не ласковым ветром.
Я вижу высокий бетонный забор, поверх которого натянута колючая проволока. В воздухе звенит тишина, только лай собак где-то поодаль разбавляет ее.
Водитель, если его так теперь можно назвать, крепко держит меня за предплечье и ведет к железным воротам. И через секунду створки распахиваются.
— Проблем с ней возникнет? — говорит мужчина в форме, встретивший нас.
— Нет. Девчонка нищая, отец — алкаш и отребье. Больше родственников у нее нет.
— Хорошо, — растекается в довольной улыбке. — Не хотелось бы получить выговор от начальника колонии.
Все тело будто электризуется, от ужаса покалывает кончики пальцев.
— Колонии? — не веря переспрашиваю.
— Да, именно здесь ждет тебя «Кирилл».
Я не хочу идти совершенно, но меня против воли заводят в небольшую мрачную комнату при многоэтажном здании.
— Ничего такая, смазливая, — ухмыляется мужчина, разглядывая меня с ног до головы, а потом отбирает у меня сумку, где лежит телефон, и грубыми движениями сдергивает кардиган.
— Еще никем не тронутая девочка, — будто хвалится перед ним водитель.
Длинные тоннели тускло освещенных коридоров кажутся бесконечными…
Мужчина в форме останавливается возле тяжелой металлической двери, достает из кармана связку ключей и отпирает замок.
— Нет-нет, пожалуйста! — умоляю я.
Но он буквально заталкивает меня внутрь и, ничего не ответив, как будто сам до жути боится того, кто находится в камере, спешит запереть дверь.