— Какого хрена, Богдан? Я годами не слышал твоего голоса, а тут вдруг такие просьбы.
— Она не виновата в моих грехах. А просить мне больше некого, — сказал брат. — Поможешь или нет?
— Имя и адрес, — только и прорычал я.
Когда мы закончили диалог и я задумчиво опустил руку с сотовым на колени.
— Кажется, у тебя начинается новый жизненный виток, — засмеялся Марк.
— Это вряд ли.
Но я всё же допил виски залпом.
Злата
Я вышла из тёплого салона дорогого такси и сразу же почувствовала аромат соснового леса и вечерний холод лета, которое намекало, что ничего не может длиться вечно. Поёжилась.
Неужели теперь я буду жить здесь? И как долго?
Водитель помог достать чемодан от Гуччи и рюкзак от Прада из багажника. Это теперь всё, что у меня есть.
Я поблагодарила мужчину и он уехал, оставив меня у ворот глэмпинга “OZERO”.
Я честно попыталась поднять чемодан, покатить по насыпной дорожке, но удалось лишь поволочь его. Ну как удалось. Я, по крайней мере, сдвинула его с места.
Попытавшись ещё раз, я подумала, что Гуччо Гуччи бы упал в обморок от того, как обращаются с вещью, созданной его модным домом. Я всё же оставила сумки и подошла к воротам налегке. Нажала на значок звонка. Ворота отъехали в сторону.
Прекрасно, значит, мне никто не поможет?
Красной дорожки с шампанским я не ожидала, но хотя бы что-то.
Вздохнула и водрузила рюкзак на плечи и снова предприняла попытку сдвинуть чемодан с места.
— Добрый день, Злата! — сказала блондиночка лет сорока, подходя ко мне и оглядывая с ног до головы.
На ней был свитер, а поверх него качественный поварской фартук с логотипом глэмпинга. Она повар? Почему дядя послал за мной повара?
— Здравствуйте, мне нужна помощь с вещами, — ответила я, расправив плечи и немного задрав нос.
— Пал Палыч мог бы помочь, но он сейчас занят, так что придётся обойтись собственными силами, — сказала женщина вежливо, сбивая с меня остатки гламура.
Я растоптана. Унижена. А теперь ещё и чемодан придётся тащить самой.
— Я принесу сумку, переложим самые тяжёлые вещи в неё, — сказала женщина и подала мне руку для рукопожатия. — Аня.
— Злата, — сказала я, но улыбнуться мне всё равно не удалось.
После того, как родителей аррестовали, а меня судебные приставы выставили из дома, было как-то не до вежливых улыбок.
— А мой дядя… — сказала я, даже не зная, что именно хотела этим выразить.