– Слушай, давай обойдёмся без твоей истерики, – я фыркнула. – Меня наша семейная жизнь достала так же, как тебя. Предлагаю разойтись и не трепать друг другу нервы. Найдёшь себе женщину-мечту с подходящей тебе работой, без подружек, и чтобы её единственным хобби было домашнее хозяйство. Короче, ходячую помесь мультиварки с роботом-пылесосом.
– Вот так, да? И кому ты нужна будешь? Думаешь, ты такое сокровище? – фальцетом завопил Валера. – Толку от тебя никакого, даже родить не можешь!
Если хотел ударить по больному, то промазал. Меня в двадцать два года не напрягает отсутствие детей. Наоборот, я ничем не привязана к Валере, хоть сейчас могу выставить его за дверь и подать на развод. И мне определённо нравится эта идея. Мама может осуждать меня сколько угодно, но живу с этим самовлюблённым истериком я, а не она.
Я встала и подошла к встроенному шкафу. Валера продолжал что-то высказывать, но я уже не особо прислушивалась – и так наизусть знаю его претензии. Где тут дорожные сумки?
– Далеко собралась? – едко поинтересовался он, глядя, как я достаю самую большую. – Хочешь уйти от меня к маме? Так она этого не одобрит.
– Зачем мне уходить из своей квартиры? – я, не глядя на мужа, расстегнула сумку. – Сейчас позабочусь о тебе, как хорошая жена: соберу твои вещи, и ты отсюда съедешь.
– Лия, ты с ума сошла? – возмутился Валера, глядя, как я пихаю в сумку его рубашки прямо с вешалками. – Я не собираюсь потакать твоим капризам. Я твой муж, я здесь прописан...
Ну да, прописан, спасибо маминой настырности и моей безмозглости.
– Как прописала, так и выпишу, – пообещала я. – Не съедешь по-хорошему, сменю замки и выставлю твои вещи за дверь.
– Оставь в покое мои вещи, брось сумку! Давай поговорим спокойно! – яростно взвыл Валера.
Он с силой дёрнул сумку в свою сторону. Я выпустила её из руки чуть позже, чем стоило. От толчка меня отбросило к шкафу. Что-то врезалось в висок, я ощутила, что падаю, и по лицу течёт теплая кровь. Вокруг стало темно.
– Лия! – заорал в этой темноте Валера.
А потом наступила тишина – совсем ненадолго. Незнакомый мужской голос позвал меня по имени и забубнил надо мной непонятные слова. Сильно пахло воском и травами, было тепло, даже чересчур тепло для апрельского дня. Глаза не хотели открываться, веки стали непривычно тяжёлыми. Что происходит? Может, мне стало плохо на каком-нибудь квесте?