А вот мне совсем не нравится, как я на него реагирую. Как и не нравится то, что я вижу на его лице и шее.
Джойс ранен.
Ссадины и порезы на шее ещё не затянулись, и я чувствую укол боли.
Неужели это то, о чём я думаю, и он пошёл в обход нашей договорённости, решил первым добраться до Джойса?
Или просто не верит в меня?
Это не единственные перемены в зверюге.
Наконец, понимаю, почему сегодня он выглядит совсем иначе.
Его светлые волосы в прошлую нашу встречу были длиннее и собраны в тугой хвост на затылке, а сегодня они коротко подстрижены, но так даже лучше.
— Мне нужно на работу, — говорю я и поднимаю руку, чтобы посмотреть на часы. — Смена начнётся через сорок минут.
— Отлично, — говорит Джой — Я тебя отвезу.
— Даже если это на другом конце города? — улыбаюсь я и протягиваю руку, чтобы убрать за ухо выбившуюся прядь волос, а зверюга наблюдает за моими движениями с интересом.
— Даже если это на другом конце города, — кивает он и проходит вперёд, чтобы открыть мне дверь.
Чувствую, что мне придётся непросто, когда оказываюсь в машине и меня накрывает запах Джойса.
Запах это проклятого ликана меня волнует так, что едва контролирую себя. По телу пробегает мелкая дрожь, жар в груди усиливается, а голова снова в огне.
Джойс забирается в машину и на какое-то время повисает неловкое молчание. Чувствую, как прожигает меня своим тяжёлым взглядом, и поворачиваюсь к нему.
Аж дух захватывает какой он.
Волосы взъерошены, зрачки расширились так, что от синей радужки остался лишь тонкий ободок, а на губах хищная улыбка.
— Мы поедем? — спрашиваю я и он смеётся.
— Конечно, — кивает — Как только ты назовёшь мне адрес.
Прикрываю глаза и называю ему адрес.
— Что с тобой случилось? — спрашиваю я и зачем-то протягиваю руку, чтобы коснуться ране на его шее. Он вздрагивает и поворачивается ко мне. Смотрит так, словно его обожгли мои касания.
— Это на тренировке, — лжёт он — Я занимаюсь боксом, а мой соперник перестарался.
Хочет сказать что-то ещё, но его телефон оживает и он почти всю дорогу обсуждает, похоже, какие-то жизненно важные дела Виктора.
Я знаю Виктора. И знаю о том, что он сделал.
— Может, зайдёшь, — зачем-то говорю я и снова смотрю на часы, когда он останавливается у кофейни, в которой я подрабатываю. До начала моей смены шесть с половиной минут, а я всё ещё здесь и пялюсь на зверюгу. —Угощу тебя кофе. Это за моё спасение, — поспешно добавляю я и он улыбается с закрытым ртом, а затем кивает. Выбирается из машины и помогает мне, а затем медленно с хищной грацией направляется в кофейню.