Миг, и я рву у неё на груди одежду. Оголяя лишь зону декольте. Сильнее не требуется. Мысленно усмехаюсь: остальное позже.
Припадаю к нежной коже принцессы над левой грудью, частично трансформирую зубы, выпуская пару клыков. Я прокусываю её кожу и впускаю в кровь совсем немного… Ничтожно мало яда.
Да… Ледяные и Огненные Драконы ядовиты. Потому эти два клана и остаются сильнейшими. Прочие – вырожденцы. Яд смертелен для врагов, но для выбранных Драконами… подходящих женщин… эффект совсем другой.
Тело Линды выгибается в судороге. Мой яд растекается по её венам. Она дрожит. Её скручивают спазмы удовольствия. А я… Держу её в руках. Припав щекой к нежной коже. Её дыхание частое поверхностное. И я наслаждаюсь её изменившимся запахом… Он стал более терпким, более острым. И в него вплелись морозные нотки.
Моя…
— Авалон, — дрожащий шёпот Линды. Драконьи боги, она так очаровательно покраснела, — что это… что ты сделал… зачем…
— Ты же понимаешь, что я сделал Линда, — усмехаясь выдыхаю в висок принцессе, всё ещё мелко подрагивающей на моих руках, — я обозначил, что ты моя. Можно было тебя взять сейчас здесь, прямо на земле. Но не хочу комкать. Поэтому Я укусил тебя, девочка. Впрыснул в тебя яд ледяного дракона… пока ты ещё не разделила со мной ложе… другие драконы смогут претендовать. Смогли бы. Но теперь никто не решится. От тебя будет пахнуть моей женщиной. Вот и всё.
Осторожно ставлю Линду на дрожащие ноги, скидываю с плеч накидку – льдистый серебристый мех – достояние Аскарда. Его не дарят даже дорогим гостям – правителям-иноземцам. Он только для членов правящей семьи Аскарда. И их избранниц.
Линда и так была слишком откровенно одета, а теперь я ещё и разорвал ей одежду на груди… чтобы я не сорвался раньше времени – ей лучше прикрыться.
— Уже похолодало Линда, запахнись,— поправляю королевский серебристый мех на плечах принцессы, — не искушай меня.
Линда
Уже давно стемнело.
Крылатый жеребец Эфес – лежит на всё ещё покрытой изморозью поляне на боку. Ледяной Дракон разморозил его, как и обещал. Но конь теперь приходит в себя. Периодически по копытам пробегает судорога. Глаза бешено вращаются. Одно крыло то складывается то шумно распахивается, второе – лежит распластанное на земле, точно его парализовало.
Смотреть на благородного страдающего зверя слишком больно. Так что я с тяжёлым вздохом отворачиваюсь от Эфеса. Мы с принцем Авалоном сидим у разведённого им костра на чёрных камнях разваленного храма. Ледяной Дракон сидит так близко, почти касаясь меня. Но к счастью, не пытается больше дотронуться. Даёт мне передышку.