— Я устала, мам, — чувствую, как слеза одна за другой катятся по щекам.
— Ну-ну, дочка…
— Я просто устала, — закрываю лицо руками.
Когда-то этот момент должен был наступить. Я слишком долго держалась и не давала волю слезам, скрывала их от всех, даже от мамы. У меня не было времени на рефлексию или жалость к себе, я должна была идти вперед. А сегодня… я понимаю, почему это случилось.
Мама обнимает меня и нежно проводит рукой по волосам — совсем как в детстве. Мне так спокойно и хорошо, что я почти забываю обо всем случившемся за этот нескончаемый день.
— Так все же, дочка, — мама отрывается от меня и заглядывает в глаза. — Хочешь об этом поговорить?
— Хочу, но предупреждаю, — резко выдыхаю, — тема не будет приятной.
— Нам не привыкать, — вымученное улыбается она.
— Саша в городе, — произношу безэмоционально.
— Какой Саша? — она действительно не сразу поняла, о ком идет речь.
— Мой бывший муж.
— Нет, Ника, — она замирает, в глазах появляется негодование, — этого не может быть.
— Я видела его сегодня. На дне рождении.
— Что ему еще от тебя нужно? — мама почти плачет.
— Мы увиделись случайно.
— Это ведь он разрушил твою жизнь, — на ее глазах выступают слезы.
— Мам, давай не будем об этом, — прошу я. — Выпьем чай.
Я знала, что не стоит говорить, что о возвращении Уварова лучше промолчать. Кто вообще тянул меня за язык? Теперь мама каждый день будет напоминать о прошлом, обязательно заостряя внимание на том, какой Саша мерзавец.
— Он очень жестокий человек, Ника, — говорит мама, выдержав пятиминутную паузу. — Он не посчитается ни с кем, лишь бы заполучить свое. Или чужое.
— Мам…
— Я просто боюсь, — она закрывает лицо руками. На этот раз плачет она.
— Не нужно, мам. Этого не случится, — я хорошо понимаю, что она имеет в виду. — Я не допущу этого.
— Если он узнает о ней, Ника, — ее тело сотрясается в тихих рыданиях. — Он ведь может забрать ее у нас.
— Мам, перестань, — отрезаю. — Этого не будет.
Я понимаю ее опасения, но стараюсь думать об этом как можно меньше. Не накручивать. Потому что я очень боюсь потерять ее. Мой Лисенок, мой свет в окошке — только благодаря любви к ней, к моей доченьке я смогла сохранить в себе человечность и не закрыться от всего мира. Она — лучший стимул, мой двигатель, моя Вселенная. Я перегрызу ему глотку, если он хотя бы попытается…