Понятно, что у любого движения есть радикальные грани и крайности, но в своем блоге я говорю о феминизме здорового человека. Об его адекватном проявлении и пользе, которую он несет для современного общества.
– Тогда я попробую связаться с представителем Васильковской, – сообщает Илона, распахивая ноутбук.
– Хорошо, – киваю я. – И сразу обозначь темы, которые мы будем поднимать. Думаю, ее это заинтересует.
Илона погружается в работу, а я вновь возвращаюсь к своему эссе, над которым бьюсь уже третий день. Вообще-то я хорошо дружу с русским языком, но порой бывает такое, что слова отказываются складываться в правильные предложения. Правильными я считаю те, что не просто несут смысл, но и вызывают эмоции. А этого добиться труднее всего.
Лежащий на столе телефон оживает. На экране высвечивается незнакомый номер.
– Ева у аппарата, – шелестя бумагами, прижимаю мобильник плечом к уху.
– Ева Витальевна, здравствуйте! – произносит мелодичный женский голос. – Меня зовут Виктория, и я являюсь секретарем Рокоссовского Максима Андреевича.
При звуках знакомого имени нутро натягивается тугой тетивой, а дыхание непроизвольно задерживается.
– Добрый день, чем обязана? – спрашиваю я, сгорая от любопытства.
– Максим Андреевич хочет пригласить вас к себе в офис. На деловую встречу. Как вы на это смотрите?
Нижняя челюсть медленно отъезжает вниз. Сказать, что я обалдела, – ничего не сказать. Рокоссовский приглашает меня? На деловую встречу? Это какой-то прикол, которого я не понимаю?
– Простите, – хриплю я, прокашлявшись, – мне не совсем ясно, зачем моя скромная персона вдруг понадобилась Максиму Андреевичу?
– У него к вам есть предложение, которое он хочет озвучить лично.
Ну и дела. Все чудесатее и чудесатее.
– Эм… Ну хорошо, – судорожно соображая, отзываюсь я. – Когда мне нужно подъехать?
– Как насчет вторника? Вам будет удобно?
– К сожалению, нет. Во вторник меня не будет в Москве.
– Тогда могу предложить пятницу. Или… Так, минуточку, – слышу, как Виктория щелкает компьютерной мышкой. – Сегодня в четырнадцать часов. У Максима Андреевича как раз отменилась одна встреча.
Беру несколько секунд на раздумья, мысленно взвешивая все «за» и «против», а затем на одном дыхании выпаливаю:
– Я приеду сегодня. К двум.
Лучше разделаться с эти побыстрее, верно? А то к пятнице я сойду с ума, гадая о том, чего господин Рокоссовский от меня хочет.