Но проблема в другом – я как-то должна найти ее первой.
- Сзади! – слышу вскрик с балкона, голос Кары.
Я бросаюсь в сторону, чувствуя за спиной легкий ветерок от ткани платья Лимы.
Выдохнув, я с холодной решимостью прихожу к мысли, что найти соперницу без использования своей силы не смогу. Если воспользуюсь даром так открыто – все на балконе почувствуют его, ощутят чтеца душ в помещении и вряд ли будет сложно догадаться, что магия принадлежит мне.
Особенно если мне удастся схватить Лиму. В ней есть природная способность выслеживания, во мне – нет. Все стрелки укажут на меня.
Но на кону стоит слишком многое, я обязана рискнуть собой.
Ради Джуны.
Вспоминаю ее мягкий смех, первое слово, которое она сказала – попыталась выговорить мое имя. Тогда она была еще совсем крохой.
Закрываю глаза и полностью резко опускаю все свои щиты, столько лет отделявшие меня от боли и переживаний людей вокруг.
Я считала, что не имею права лезть в чужие души, это вписано в магический закон людей – люди, родившиеся с сильны даром, способным читать других людей, знать секреты во все века не могли жить в обществе.
Большинство из таких бесследно исчезают, этого и боялись мои родители, когда заставили меня учиться возводить стены и никогда не пользоваться своей магией.
Сегодня Лима сама вызвала меня на поединок, мне не дали возможности отказаться. И раз уж я не дракон, то должна компенсировать это другими умениями.
Меня едва не сметает потоком эмоций публики. Страх, ненависть, отчаяние, грусть, довольство, волнение… бесконечно. На секунду я выпадаю из реальности, голова вспыхивает острой болью. Давно я не позволяла себе открыться полностью. Почти никогда.
Отсекаю все чужие чувства и сосредотачиваюсь на том, что исходит от Лимы. Веселость. Она довольна собой, играет со мной, как ленивый кот.
Сразу нахожу ее во мраке. В трех метрах от меня. Нить ее злосчастных эмоций одна из самых ярких, но пробравшись глубже я замечаю в ней страх и отчаяние – она переживает о ком-то.
Я вспоминаю того маленького чешуйчатого дракончика, лежавшего в камере рядом с моей сестрой, когда распорядитель объявил, что сражаться мы будем за своих родных.
Впервые тогда я видела слезы Лимы, когда она прижималась к стеклу, за которым был тот ящер. Сложно представить, что эта женщина может искренне любить, но моя магия не умеет врать.