18. Глава 18
- Нет, нет, нет, - шепчу, паническими движениями пытаясь вытереть метку.
На глазах проступают слезы, и я едва держусь на ногах.
Ведь надеялась спасти Джуну и вернуться в захваченное королевство людей. На свою родину. Ведь мое место там, а здесь я никогда не стану своей.
Но истинность… драконы начинали войны и за меньшее. Истинная пара – это помешательство, неконтролируемое безумие дракона. Суженая становится всем миром, вот почему драконы осторожны с прикосновениями к женщинам.
Некоторые из них не хотят образовывать связь, потому что ей невозможно противиться. Жизнь меняется навсегда, дракон, что обрел истинную фактически делится надвое и больше не ставит собственную жизнь на первое место.
На постамент всех его стремлений возносится пара. Ради этой связи драконы умирают, ради нее делают ужасные вещи. Мама писала, что только к суженой дракон может ощущать настоящую любовь, какую ее описывают в детских сказках.
Если завтра я обязана буду прикоснуться к руке Аллена Ригуса, то привязка станет полной, на нем тоже появится метка и он станет ощущать… безумие истинности.
А я никогда не вернусь домой, потому что после полной привязки мы не сможем жить без прикосновений друг друга дольше пары дней. А даже если и сможем… он никогда меня не отпустит.
Я обречена. Мне нельзя противиться правилам отбора. Завтра я притронусь к его руке, либо проиграю.
- Что же делать? – хриплю, уставившись на свое отражение полными слез глазами.
Я бы могла применить свои навыки травничества в попытке предотвратить полную привязку, но истинность – сильнейшая магия мира, мощнее драконьего короля или самого натренированного воина. Нужного зелья просто не существует.
Через час метаний по комнате и панических попыток придумать план спасения, чувствую, как меня начинает лихорадить. Упав на кровать, я забываюсь болезненным сном.
- Не противься своей судьбе, - слышу нежный женский голос то ли наяву, то ли в мире сновидений.
Я знаю, что это голос мамы. Она часто мне снится, потому что я по ней безумно скучаю. Джуна почти не помнит родителей, но я была старше, когда они умерли. И жизнь навсегда стала другой.
В приюте я делала все, чтобы защитить сестру, пока я была рядом она не знала горестей этого мира. Я следила, чтобы сестра была сытой, чтобы ее не трогали другие дети, чтобы у нее была хорошая одежда.