- Он умеет говорить! – шепчутся за спиной разволновавшиеся дети, пока мы с черноглазым драконом пронизываем друг друга взглядами.
- Конечно, дуреха, он же и человек тоже, - бурчит мальчик десяти лет, сын Тирсонов, занимающихся пшеницей.
- Лечу на спине, не в когтях? – спрашиваю прищурившись.
Дракон отпускает мой подбородок и проходит дальше, поочередно рукой растрепав волосы на головах восхищенных детей. Они начинают восторженно верещать, словно конкретно этот мужчина – король драконов и вообще мифическое существо.
Когда я была в их возрасте – драконов здесь было полно, правда, никогда настолько больших и сильных. Не было черных. То были рядовые бойцы. Они захватывали одно поселение за другим, а теперь вынуждают людей платить непомерную дань – забирают половину всего урожая с наших земель.
Вот почему многие здесь часто голодают.
Я успокаиваю себя тем, что дети ни в чем не виноваты, они не знают всей драконьей подлости.
Отойдя на достаточное расстояние, он вновь начинает превращение и уже через минуту перед нами снова стоит десятиметровая ящерица с крыльями, блестящая на солнце, как отполированная статуэтка.
Дракон поворачивает голову и указывает мордой себе на спину, смотрит умными глазами. Меня всегда пугало это сочетание: зверь с осмысленными глазами человека. Проще было, когда он оставался в облике мужчины.
- Хочешь, чтобы я залезла?
Он кивает.
- Есть одна проблемка – я не дотянусь даже до нароста на твоем боку.
Тяжелый вздох дракона едва не сносит меня с ног потоком ветра, он поднимает крыло и выставляет вперед заднюю лапу в качестве пандуса, переводит на меня выжидательный взгляд.
Я оглядываю его сомнительным взглядом, но понимаю, что выбора мне тут не предоставляют, хватаюсь за несколько выпирающих чешуек, чтобы забраться вверх по лапе на его спину, когда чувствую, как что-то тянет меня за платье внизу.
- Тебе нельзя лететь на нем, Рейна, - испуганно шепчет дочь Фейбелов, уставившись на меня большими голубыми глазами, похожими на два озерца.
- Почему, Милли?
- Они не любят посторонних на спине, папа говорил, что когда всадники падают со спины дракона в полете, то умирают.
Я слабо улыбаюсь, стараясь выглядеть спокойной перед ребенком. Слова Милли кажутся здравыми, ни один дракон не сжалится над человеком, не сумевшим выдержать полет.