― Магия, Франс, ты не представляешь, как мы все по тебе скучали.
― Это взаимно, мой лучик, я тоже безумно по вам всем скучал каждую секунду, а по своей солнечной сестренке – особенно. Что было интересного за время моего отсутствия?
― Честно признаться, особо и ничего, ― развела руками. ― Лучше расскажи, что видел ты? Где трудился? Я наблюдаю: твой уровень магии заметно вырос. Миссия прошла успешно?
― Успешно. Трудился в канцелярии темного князя. Видел… многое. Однако, лучик, рассказать не могу.
― Как так?
― На мне печать безмолвия, прости.
Со священным ужасом уставилась на брата.
― Ты что, работал в теневой разведке?
― Хуже, ― широко улыбнулся брат. ― Я работал на темного цесара.
Мое сердце рухнуло в пятки.
― Что?!
― Что?
― Франсай Август Эвортари! Не издевайтесь надо мной!
― Ну что ты, лучик, я никогда над тобой не издевался, только шутил.
― Скажи, что пошутил и сейчас.
― Нет, ― вздохнул брат. ― Увы, нет. Не волнуйся. Как видишь, со мной все в порядке.
Как не волноваться? Темный цесар – это не шутки. Увы, у Магистерума имелась своя теневая сторона, обратная сторона медали. Воры, наемники, убийцы есть, были и будут всегда, не желаешь хаоса и разрухи – возглавь скверну. Князья Магистерума осознали эту простую истину многие столетия назад… и возглавили. Назначив на скверну своих лордов – темных и светлых цесаров, князей изнанки, так сказать. Они блюли «чистоту и порядок» этого страшного мира, держа под контролем всех опасных элементов и разбираясь с нарушителями спокойствия.
Хочешь быть вором? Ладно. Твой выбор. Но будь добр заключить специальный договор. Чувствуешь жажду крови ― хорошо, будешь наемным убийцей под контролем цесара. Тем не менее, имелись те, кто нарушал установленный порядок и закон, потому и существовали управления порядка. Тем более простыми дебошами или непосредственно расследованием убийств цесар не занимался и не имел права просто так устроить свой самосуд, только на своей территории и со своими подконтрольными зверушками. В общем, все сложно и одновременно просто.
Работа на цесара – дело до крайности опасное. Не думаю, что требуется давать на этот счет объяснения.
― Ты… убивал?
Улыбка брата поблекла, он отвел взгляд. Что ж, все понятно.
― Не убивал, карал. Это разные вещи. Осуждаешь?
Поджала губы и качнула головой. Не осуждала, это действительно так. Во всем есть свой смысл и своя… цена.