- Я не пытаюсь «купить тебя», - сердито пояснил Азавель, когда я уставилась на него возмущенно, и жестом небрежно подозвал девушку-консультанта. – Платье можно будет вернуть, если не хочешь оставлять его себе. Давай же, девочка, ощути себя хоть раз женщиной. Тебе это будет полезно.
Легонько провел ладонью по спине, и когда его пальцы добрались до кожи на моей шее, я вдруг ощутила прилив небывалой уверенности.
Сомнения испарились как дым, я будто стала совсем другим человеком. Жадным взглядом заскользила по манекенам, мысленно представляя себя королевой.
- Без излишеств. Просто, стильно и женственно, - как сквозь туман слышала я голос демона, дающего указания работнице бутика.
С благоговением я потрогала ближайшее ко мне платье с глубоким вырезом на спине, украшенное блестящими стразами. Пятизначная цифра на ценнике внушала трепет. Я никогда в жизни не носила такие шикарные вещи.
Даже на выпускном на мне была обычная длинная юбка и скромная блуза. И, разумеется, никакого партнера. Как же я умудрилась так влипнуть сегодня?
Во мне вдруг проснулся азарт, как у любой «нормальной» девушки, мечтающей быть желанной и красивой. Я никогда не позволяла себе даже мыслей об этом. Если бы бабушка только видела, где я сейчас!
Я потеряла счет времени, переодеваясь в кабинке и дефилируя потом перед зеркалом. Слава богу, Виктор не стал смущать меня присутствием, доверив это дело продавцам.
Постепенно я расслабилась, примеряя наряды. Пока не остановилась на обтягивающем черном платье, мягко мерцающим серебром.
На середине бедра подол расходился и тянулся в пол, но разрез был заметен лишь только при движении. Декольте держало и подчеркивало грудь, но выглядело достаточно закрытым. Плечи покрывала полупрозрачная накидка.
Консультантка подобрала мне серебристый клатч и предложила набор из бриллиантовых сережек и ожерелья, заверив, что Виктор Азавель дал добро.
И затем меня доброжелательно сопроводили в кабинет визажиста, чтобы завершить преображение.
Спустя два часа я не узнала себя в зеркале.
Кто эта пухлогубая красотка с выразительными глазами и белокурыми кудрями, струящимися по плечам и сияющими здоровьем? Кто эта изящная дама с соблазнительными изгибами и ногами от ушей?
Это было настоящее волшебство!
В таком виде Совет, пожалуй, даже и не узнает во мне ту серую мышь, которая топталась у них на пороге и мямлила что-то о потере Силы. Заявись я к ним в таком виде, возможно, они совсем по-другому отреагировали бы на мою мольбу. Эта мысль прочно засела в голове, как заноза, которую теперь будет не вытащить.