Я приходил сюда каждый год. Ждал чего-то, но всё сильнее ощущал разочарование. А с ним – зарождающуюся ярость. Её чёрные щупальца проникали все глубже и пытались заставить склониться перед звериным началом.
Этого момента я боялся больше всего. Ибо знал, что уже не вернусь.
– Теперь ты проклят, «великий» Тавр, – тонкие губы растянулись в довольной усмешке.
И ведьма исчезла.
Она была женой одного из афинянских вождей. А я – тем, кто жестоко расправился с её возлюбленным после одной из битв.
В тот день я упивался очередным триумфом на арене в центре лабиринта царя Миноса, построенного для жестоких забав. Где мне не было равных. Ведьма появилась прямо на арене, среди крови и лежащих тел. На глазах сотни зевак и самого царя она низвергла меня, превратив наполовину в свирепое животное. И навсегда изменила мою судьбу. Тогда я стал пленником каменного лабиринта. Снедаемый только одним желанием.
Умереть человеком.
В подвыпившей компании неподалёку что-то живо обсуждали на чужом языке. Среди низких довольных голосов выбивался молодой женский. Девушка явно не разделяла веселья. И, судя по ноткам паники, оказалась здесь не по своему желанию.
– Оставьте её, она не хочет, – мой ломаный английский перевёл внимание мужской компании.
– Иди топчи копытами навоз вместе с другими местными бычками! – и «вожак» вернулся к своим делам.
А визг несчастной жертвы спустил монстра внутри меня с цепи. Безумие, ледяной коркой покрывающее тлеющие остатки моей души, уже невозможно было сдержать. «Жаль, убежать не успеют… " – и я погрузился в черноту ярости.
Девушку сковало от ужаса.
– Прошу… – почти неразличимое последнее движение пересохших губ. И вкус её крови дарит желанное чувство насыщения.
Окаменевших ступней неожиданно коснулась тёплая волна. Затем – ещё и ещё. Вода будто пыталась напомнить что-то очень важное, что стёрлось из охваченного яростным пожаром сознания. Яркая вспышка: босые мальчишечьи ноги зарываются в мокрый песок, чтобы оставить следы поглубже.
Ещё одна: высокая девушка в лёгком платье танцует под пение моря. Вода хватает её за длинные ноги, гладит тонкую ткань, оставляя мокрые следы. И нежно качает на волнах двоих прильнувших друг к другу людей.
Одно за одним яркие пятна воспоминаний заполняли собой всё. Ледяная корка с треском распадалась, уступая место отчаянно взметнувшемуся пламени. Память – огонь, что питает душу. Сгорая от боли, ненависти или отчаяния, она огненным фениксом восстает из пепла воспоминаний.