– Убедила. Пойдём наверх, – предложила Айша.
– Что–то ты подозрительно рвёшься в свою комнату… – с интересом взглянув на девушку, заметила Эдже, открывая дверь в галерею. – Не выспалась? Или с моми сдружилась? Она хорошая, добрая, а в душе совсем молодая. Но теперь она спит, наверное.
– Всё тебе скажи, – с лукавой улыбкой ответила Айша. Может, у меня там свидание.
– Скажешь тоже! Мужчины на третий этаж не поднимутся. Это женская половина, у нас за это и убить могут. Так что женихов там не жди. Спи лучше. Отдохни после сегодняшней стахановской работы.
– Постараюсь. Спокойной ночи, Эдже.
– Спокойной ночи.
5. Глава 5
Знала бы добрая Эдже, какое свидание ждало Айшу в её комнате – через слуховое окошко с парнем, о котором Айша за короткую свою жизнь и помечтать не успела, помня о своём физическом недостатке, об изуродованных полиомиелитом хромых ногах. Разве могла она когда-нибудь представить, что в восемнадцать лет вдруг попадёт в заложницы вместо своего отца и встретит здесь, среди врагов, восторженного и обаятельного, красивого и подтянутого, доброго и весёлого, прекрасно воспитанного юношу? И этот юноша, увидев только её лицо, оценит его красоту, будет восхищён, будет ждать встреч с ней, радоваться этим встречам, не зная ещё, как Айша выглядит на самом деле, не видев её ни разу, не догадываясь, что ноги её уродливы и безобразны.
Услышав от Эдже указание Мансура, что за покупками их будет сопровождать Курбан, она решила, что будет оттягивать эту поездку как можно дольше. Ей так не хотелось увидеть в глазах влюблённого юноши горькое разочарование, когда он увидит, что красота её не так безупречна, как он себе представлял.
Теперь она будет экономить, готовить поменьше, чтобы растянуть подольше те продукты, что остались. А пока они будут видеться через слуховое окошко, будут целые ночи напролёт разговаривать, слушать музыку, оставаясь друг для друга недосягаемыми и загадочными. Когда ещё Айша услышит столько комплиментов в свой адрес, столько ласковых слов, намёков, восторженных восклицаний в адрес её красивого лица, живости ума и врождённой мудрости… Ни за что ей не хотелось лишаться этого, но…
Но этот день настал. Сегодня, вот уже сегодня они едут в Ашхабад.
– Айша, – с удовольствием повторял накануне ночью её имя Курбан.
Он сладко потягивался на своей постели, словно изнеженный молодой кот, но разговаривать они могли только в том случае, если он лежал на спине и смотрел в потолок, где в слуховом окне видел красивое девичье лицо. Только лицо.