– Глупенькая ты моя! Почему ты ничего не ешь? – прижав её к себе, ласково спросил Сергей.
– Не хочу, – еле слышно ответила она. – Когда ты рядом, мне больше ничего не надо.
– А я тоже не помню, ел ли я. Странно, я не помню, ел ли я сегодня или вчера. Я перестал обращать на эти мелочи внимание. Ты заполнила мой разум, мою душу. Все остальное стало не важно. Я просто дышу тобой, живу тобой. Скорее бы нам исполнилось восемнадцать! – воскликнул он.
– И что?
– Мы женимся, и я увезу тебя в Сибирь. Далеко-далеко… Так, чтобы нам никто не мешал.
– А почему в Сибирь? – удивилась Алёна.
– Не знаю. Мне кажется, там такие просторы, там мы будем маленькими, и мне никто не будет завидовать, что у меня такая красавица жена. Никто тебя не украдёт и никто не обидит. Мы там будем жить впятером.
– А кто ещё будет жить с нами?..
– Глупенькая. Конечно же, наши дети! Ты мне родишь одну девочку и двух сыновей, – уверенно произнёс Сергей.
Их идиллию прервал дворник Захар. Он постоянно гонял с чердака мальчишек, боясь, что они устроят пожар. Он работал в четвертом ЖЭКе, и его заставили расписаться в журнале по пожарной безопасности. После того как поставил свою подпись, Захар истинно верил, что теперь он нёс полную ответственность за противопожарное состояние домов, вверенных ему на его участке. А к службе он относился очень серьёзно и ответственно, когда был трезв. Вот только трезв был очень редко и постоянно всем рассказывал, что сгубила его Софка. Так звали его бывшую жену, которая ушла от него лет тридцать назад. Любил он её, заразу, вот и не мог с горем совладать – запил. А до этого он был врачом. Все смеялись над ним: никто не верил, что пьяница и дебошир Захар вообще имел какое-то образование. Но спустя несколько лет, уже после смерти дворника, в каморке, где тот влачил своё жалкое существование, участковый обнаружил две медали, два ордена Красной Звезды, диплом врача и старую фотографию очень красивой девушки. На обратной стороне фотографии была надпись:
«Капитану Игнатьеву военврачу, любимому Захарушке, от любящей Софушки, на долгую память»
А внизу было подписано:
«Спасибо! Ты своими золотыми, талантливыми руками вытащил меня с того света. Ты хирург от бога»
Когда все жильцы узнали про это, им стало как-то не по себе. Жил вот так человек, а никому и дела не было, что у него на душе, кем он в действительности был. Зато хоронили его с почестями, всем двором. Даже кто-то у гроба плакал.