Летать.
— Прости, приятель, но нет, — вздохнула Ветрова и указала на разложенные по столу тетради. — Мне готовиться надо.
Раньше она бы не упустила шанс позабавиться над незадачливым первокурсником, просто потому что… ну кто так делает? Подкатывает с конфетами и сразу вдруг любовью и серьезными взглядами. Такие странные истории всегда забавно обсудить с подругами, тем они и ценны, но… ныне реальность у Юльки такова: все смешные (в основном не очень) истории связаны с учебой, хвостами, пересдачами и только.
— Готовиться к чему?
— К авиационному английскому.
— Хочешь, я помогу?
— Ты? — хмыкнула Ветрова.
— Я несколько лет жил в Остине, — сказал он так, словно в этом не было ничего особенного. А Юлька поняла, что ее смущало в его речи – то был акцент. Почти неуловимый, но неправильность все же ощущалась. — С мамой. Но она вышла замуж и отправила меня отцу, а он… в общем, отсюда.
— Ценная информация, но я, пожалуй, все равно откажусь.
— Как хочешь. Но если что – в открытке есть мой номер телефона. Запиши себе. Я приду на помощь в любое время. Хоть ночью! И все сделаю для тебя. Все, что захочешь!
Ветрова честно пыталась разглядеть в этих словах подтекст, но не смогла. Парень все так же стоял перед ней с серьезным видом и сдвинутыми бровями, и как будто готовился мир то ли завоевать, то ли уничтожить. Оба варианта подходили к такому серьезному лицу. Хотелось посмеяться, но не было сил. И куда только делась та веселая и беззаботная хохотушка, которая на спор забралась в общагу по пожарным лестницам? Потонула в авиационной терминологии, не иначе.
Странный первокурсник ушел, Юлька тотчас о нем забыла и вернулась к английскому. Самый ее невыносимый хвост… нет, она знала, конечно, что досдавать придется много предметов, но казалось, это будет проще. Но она тянула еще и предметы текущие, поэтому все осложнялось… и это не говоря о физкультуре, которая была в разы хуже любого английского! Ветрова никогда не была спортивной, но за последние полгода у нее появился пресс!
Пресс, блин! Долбанные кубики на животе!
Потому что физрук – мудак. Потому что оказаться в сугубо мужском коллективе, на мужской специальности – там, где девчонок никто не ждет и им не рады, нелегко. Надо быть во всем лучшей, чтобы тебя не считали вторым сортом. Даже в проклятой физкультуре! И жаловаться некому – она сама сделала этот выбор, сама добивалась перевода всеми правдами и неправдами, сама обивала пороги начальников и умоляла дать ей шанс, точно зная, что легко не будет. Поэтому… она выучит английский, доедая остывшую гречку, и отправится в спортзал – подтягиваться. Ведь мудак-физрук заявил, что нормативов для девушек не существуют и оценки он ставит всем одинаково. И никаких поблажек только из-за того, что Ветрова девочка! Это было бы нечестно по отношению к остальным, настоящим курсантам. Да, мудила-физрук так и говорил –