Два сапога пара.
Запущенные токсичной стрелой предложения пронзили меня насквозь, застряли и продолжают причинять страдания.
Конечно, не сунь я нос в этот телефон, избежала бы удушливой удавки черноволосой анаконды – Марины.
Зачем мне лишнее негативное воздействие извне?
Сыграло женское любопытство добыть больше информации.
Для чего?
Чтобы в очередной раз убедиться в ненадёжности самого дорогого, когда-то человека?
Тем самым продолжать травмировать себя, ранить душу.
Как же всё-таки отвратительно и низко предавать людей!
Если, что- то не устраивать… разорви отношения и вступай в новые!
Но нет, будет изворачиваться, притворяться. Выбирать и присматриваться, кто лучше!
Носить на себе маску благородного и любящего. Предатель!
Из всего вытягивает максимум выгоды для удовлетворения своих потребностей.
Обхватив руками подушку, изливаю накопившиеся эмоциональные переживания в такт завывающему за окном ветру.
Непослушным дождём стекают слёзы и впитываются в мелкий цветочек на наволочке.
Таким морем можно залить пространство вокруг, но никого нет рядом в роли спасательной жилетки.
Вздрагиваю всем телом. Тихо всхлипывая, вытираю кулачками усталые глаза.
Горячие, крупные капли дорожками бегут по щекам, попадая на губы, и я ощущаю их солоноватый вкус.
Надо выпить успокоительное, но можно ли?
Травить себя и малыша ещё и лекарством…
Встать и сделать тёплый ягодный морс, но Волков на кухне. Шёл бы уже домой.
Закатить истерику и с криком выставить его на улицу?
Нет, только не это. Не хочу, чтобы меня на скорой помощи увезли в больницу.
С трудом удаётся разогнать неразбериху в мыслях, но тревожность не даёт покоя.
Приподнимаюсь, чтобы сесть и подскакиваю, как ошпаренная.
Когда он успел растянуться во весь рост около меня?
Подкрался, как привидение, не издавая ни малейшего звука. Или я настолько ушла в себя, что ничего не слышу?
– Решил, что будешь спать со мной в одной кровати!?
– Вер, ты чего? – приподнимается на локте, подпирая ладонью голову. – Нет другого спального места… – зевает.
В темноте я не вижу выражения его лица, но по интонации понимаю, что вставать он не собирается. Полёживает себе бессердечным бревном.
– Зато есть матрац! – соскакиваю и достаю из кладовки скрученный рулон.
Бросаю на пол.
Утро я встретила, когда солнце поднялось над горизонтом достаточно высоко.