Белоснежный костюм, что Илья надевал, когда лично встречал гостей, он уже снял, переоделся в «домашнее»: тонкие брюки и лёгкую рубашку.
Над Александрией опускался душный вечер. Соломон учил Викторию играть в шахматы.
Скорее напуганная, чем пристыженная, она второй день вела себя как шёлковая.
— У тебя два выхода, — позавчера стоя на пирсе Пирейского порта, что километрах в десяти от Афин, сказал ей Илья.
Гости, от которых он не чаял избавиться, только что вышли и уселись в лимузин.
Настроены они были вроде благодушно (уж он, как мог, заглаживал свою вину за доставленные Викторией неудобства: и цветы от имени владельца заказал, и расшаркивался больше обычного, и даже строил из себя влюблённого), но всякое бывает.
О пирс тихо бились волны. Команда производила плановый осмотр судна, дозаправлялась водой и всем необходимым, обслуживающий персонал начал подготовку к встрече новых гостей, служба обеспечения принимала заказанные продукты. Илья ждал денежный перевод.
— Если мне нечем будет заправить яхту, я оставлю тебя прямо здесь, — сказал он Тори, следящей за чайками, и тревожно посмотрел на экран телефона. Эсэмэски о платеже пока не было.
— Куда же ты денешься без топлива, — съязвила засранка.
— Я деньги найду, а вот ты в лучшем случае вернёшься к матери, в худшем пойдёшь попрошайничать. Ты мне надоела, Тори. И твои безобразные выходки тоже. Ты портишь вещи, донимаешь персонал, докучаешь гостям. Я теряю с тобой время, нервы и деньги. Поэтому ты или повзрослеешь, или останешься здесь, или я выкину тебя к чёртовой бабушке в море.
Он снова глянул на экран. Судя по времени, лимузин уже должен был доставить гостей по адресу, значит, водитель уже передал конверт и напомнил об оплате. Но раз денег нет…
— Ты не сможешь. Ты же добрый, — упёрла руку в бедро девчонка.
— Да ну, — усмехнулся Илья и толкнул её с пирса.
Она плюхнулась в воду. На яхте переполошились. Но он дал знак не помогать.
— Дурак, я же плавать не умею, — барахталась девчонка в воде, отплёвываясь и неумело размахивая руками.
— Ты слышала, что я сказал? — и не думал уступать Илья. — Больше никаких выходок.
— Сволочь!
— Я не слышу.
— Да, чёрт тебя подери! — явно перепугалась она.
— Это последний раз, когда мы об этом говорим. Ещё одна выходка — и ты окажешься в воде в открытом море. Поняла?