Федорыч купил этот сарай через несколько лет после Великого Переплетения. Потом получил одобрение главы клана, которому принадлежит территория, на то, чтобы открыть здесь бар. Ему показалось хорошей идеей, если у охотников будет место, в которое они смогут возвращаться и травить байки после очередной вылазки.
Спустя время стало понятно, что идея была хорошей. Бар «Гадкий распутник», названный в честь одного похотливого вида демонов, служил всем нам домом. Тут мы получали заказы, амуницию, оставались на ужин и напивались. Своеобразный офис с тяжелой музыкой, липкими столами, полуголыми девицами, танцующими гоу-гоу и дружеской атмосферой.
Сейчас я зашел внутрь и не узнал заведение. Все стены были исписаны кровавыми рисунками. Музыка не играла, а Апайка – жена Федорыча и женщина, которую мы все считали второй матерью, сидела на полу у барной стойки и что-то бубнила себе под нос.
– Принесите воды, – я сел перед Апайкой на корточки и попытался заглянуть в глаза.
Она смотрела в одну точку перед собой, качалась вперед-назад и нашёптывала слова на древнем языке истинного мира.
– Может одержима? – спросил грубый голос сзади.
Это был Молот. Мне не пришлось даже оборачиваться, чтобы узнать его голос.
– Нет, – помотал головой я. – Ни запаха, ни отпечатков. Глаза здоровые.
– А что тогда?
– Не знаю, – задумчиво протянул я.
Муха принесла стакан воды и подала мне. Я помог женщине промочить горло. Она на короткое время перестала шептать, но потом снова начала.
– Апа, – обратился я к ней.
Старушка с короткими кудрявыми седыми волосами, сидящая в окровавленной ночнушке, не отреагировала.
– Апа, – повторил я и дотронулся до ее плеча.
От касания время, кажется, остановилось. Старушка замерла и перестала бубнить. Я активировал доспех земли. На всякий случай. Моя кожа покрылась корочкой в ожидании атаки.
Но женщина внезапно как будто снялась с паузы и снова принялась качаться и бубнить что-то себе под нос.
– Яков здесь? – я повернулся и увидел, что за спиной стоит уже целая куча охотников.
Теперь они переживали за нее. Ни у кого и в мыслях не было потребовать объяснений за то, что она не проверила амуницию.
– Тут я, – невысокий молодой паренек в очках и со взъерошенными волосами вышел вперед.
– Ты же понимаешь на мелиолите. Что она говорит?
Паренек нагнулся и приблизился своим ухом к губам женщины. Та снова внезапно замолкла. Я приготовился к тому, что произойти сейчас может все, что угодно.