А я с ума готова сойти, так плохо.
Мама напилась с дядей Жорой. Данька в это время спал. Потом и они отключились. Дядя Жора – с сигаретой.
Боже… Какой кошмар!
Данька сделал всё, как я ему говорила – побежал к тете Маше, вот только ее не было дома. Он побежал из подъезда и столкнулся с соседкой с первого этажа, с Галиной Петровной. В слезах рассказал, что квартира горит. Она всех и вызвала. И опеку тоже.
Мать и дядю Жору вытянули. Они очнулись всё еще пьяные.
Даньку забрали при ней, сказав, что она подвергает его жизнь и здоровье опасности. А Галина Петровна в красках расписала прошлые ситуации.
Закрываю лицо руками и просто рыдаю.
Что теперь делать? Куда идти? Вернут ли мне Даню? Как быстро? Где он сейчас?
- Златочка… - шепчет тетя Маша, садясь рядом и обнимая меня, - если бы я знала, что такое произойдет, то никуда бы не уехала…
- Вы здесь не при чем, - шепчу сквозь слезы.
Это я виновата. Про маму – молчу. Она уже давно не выполняет функции главной в нашей семье. Раньше это делал папа. А потом – я.
Как только до мамы дошло, что случилось, она сама захотела уехать в наркологический центр. Я с ней даже не встретилась.
Тетя Маша укладывает меня спать у себя, гладит по спине, шепчет, что всё будет хорошо: заберем Данечку, вылечим маму…
А я уже ни во что не верю. Я боролась изо всех сил и не смогла защитить своих родных, особенно Даньку…
14. 14
Злата
Утро очень сложное. Даже просыпаться не хочется. Кажется, что если закрыть глаза и сильно зажмуриться, то весь ужас, который произошел, исчезнет, как страшный сон.
Но ничего не исчезнет. И помочь моему брату, кроме меня, никто не сможет.
Даже не хочу представлять, как ему там страшно и одиноко, среди незнакомых людей, вдали от родных.
Прикрываю глаза и смаргиваю слезы. Я должна быть сильной. Просто не имею права сдаваться и опускать руки.
Тетя Маша пытается заставить меня хоть что-то поесть. Отпиваю чай и съедаю один блинчик, чтобы ее не расстраивать.
Она вызывается сходить со мной в опеку.
- Я им всё объясню, что это ты смотрела за Даней. Это ты кормилица! Я всё им объясню. Может, смягчатся, отдадут нашего мальчика…
Я молчу. Не думаю, что кто-то будет смягчаться. Но очень надеюсь, что получится договориться.
Перед тем, как уходить, иду в нашу квартиру, которая, к слову, не сгорела вся. Сгорела кухня и часть коридора. Данюша спас и себя, и маму с… ее собутыльником, дядей Жорой. Еще, называется, был другом папе.