Но отрадный случай позитивных изменений в русской
литературе пока оставался единственным заметным "прогибом
реальности под себя". Хотя, как сказать - глыбища Пушкин, не
погибший во цвете лет тот ещё фактор нестабильности и
непредсказуемости. Мало ли, вдруг да ударит по гению кризис
среднего возраста - начнёт расшатывать устои, обличать
самодержавие. И как тогда быть? Перед папой Колей неудобно...
Тем более батя меня "сказочно возвысил" - дал чин
генерал-адмирала. Понятно, что девятилетний вундеркинд определять
политику флота не будет, вплоть до совершеннолетия - учёба, учёба,
учёба. Хорошо то, что начался "курс молодого бойца" под
руководством таких глыбищ как Литке и Невельской (Невельской
глыбища авансом на будущее, ну я-то знаю) на судах Балтийского
флота. Сбежать от маменькиного догляда под крыло к Фёдору Петровичу
- что может быть лучше? К тому же адмирал активно работал по
вопросу "Великого Северного Морского пути", обобщал всю информацию
о плаваниях поморов, обо всех случаях зимовок и так далее. Вариант
с шагистикой в "моём" лейб-гвардии Финляндском полку абсолютно не
вдохновлял и я с превеликой радостью перебрался на корабли учебной
эскадры, постигая заодно тяжёлую морскую науку. Английский,
немецкий, французский, латынь, математика шли существенным довеском
к морским дисциплинам. Скучать и бездельничать просто не
получалось.
В навигацию 1837 года флагманским кораблём эскадры Литке
стала "Аврора". На "дедушке" легендарного революционного крейсера и
состоялся разговор, во многом определивший как будет развиваться
российский военный флот. Литке, Невельской и я неспешно ужинали и
обсуждали последние новости с Дальнего Востока, где назревал
конфликт Китая с Англией из-за торговли опием. Мнение Кости, что
России выгодна свара, а ещё лучше война просвещённых мореплавателей
и азиатов, ведь под шумок можно послать сильные воинские отряды на
Амур, дойти по великой реке до Сахалина, устроить там порт - базу
Российского Тихоокеанского флота, отобрать значительный кусок
территории у Китая, разорвав наконец то позорный Нерчинский
договор, офицеры восприняли с одобрением. Невельской тот прямо
ёрзал на диванчике, так хотелось человеку открывать, присоединять,
исследовать...
Флотские офицеры держались с Константином свободно,
скидку на годы, конечно, делали, но отдавали должное уму и
сообразительности юного генерал-адмирала. Потому лишь вежливо
покивали на заявление великого князя, - дескать, будущее флота, за
паром и пароходами, а парусники хороши лишь в океанских плаваниях,
на Балтике же надо по примеру англичан, только что достроивших
первый океанский пароход полностью "железный", завести отдельную
эскадру из кораблей снабжённых машинами. И непременно чтоб без
парусов, и учить, учить, учить матросов и офицеров, готовя кадры
для нового флота. Далее Костя начал размахивать руками и
нахваливать пароход Черноморского флота "Метеор", отличившийся в
русско-турецкую войну 1828-1829 годов. "Метеор", в безветренную
погоду, немало потрудился, поспособствовал скорейшему взятию Анапы.
Такие корабли, не зависящие от капризов погоды, и составят флоты
будущего!