– Не объясняйте, – шепчу онемевшими губами. – Я знаю, что это значит. Я учусь в медицинском.
Врач смотрит на меня уже по-другому, кивает.
– Тогда вы понимаете, что сами они не заживут. Потребуется некрэктомия, пересадка кожи, возможно, не одна операция…
– Как… как это могло случиться? – мама такой профессионал, она всегда была осторожна…
– Насколько мы поняли, несчастный случай на производстве, – сочувственно говорит мне мужчина.
– Она поправится?
– Сейчас состояние тяжёлое, но прогноз в целом благоприятный, – осторожный ответ, но другого я и не ждала.
– А участки поражения? – спрашиваю, затаив дыхание.
– К сожалению, один из них – на лице, – помедлив, отвечает он.
Содрогнувшись, утыкаюсь в ладони. Чувствую чужую руку на плече, но меня сейчас вряд ли что-то может утешить. Нет! Я не расклеюсь! Я нужна маме!
– Всё в порядке, я справлюсь, – встаю, глядя врачу в глаза. – И она справится. Она сильная.
Он кивает, и мне даже кажется, что я вижу уважение в его глазах.
– Сейчас к ней, конечно, нельзя, – не спрашиваю, но получаю утверждающий кивок.
– Можете звонить с вопросами напрямую мне, меня зовут Леонид Львович, – говорит вдруг врач, и я, опешив, поднимаю на него взгляд, а он улыбается. – Я уверен, когда-нибудь мы станем коллегами, так что, думаю, вы не будете надоедать мне звонками в час ночи?
– Конечно, Леонид Львович, – киваю и с трудом улыбаюсь в ответ. – Спасибо вам огромное. Я и не ожидала… Ах!
Складываюсь пополам от неожиданной боли, пронзающей все внутренности.
– Надежда?!
Очередной спазм такой силы, что у меня вырывается стон, я падаю на колени, сворачиваюсь клубочком на полу.
Слышу, как Леонид Львович звонит куда-то, командует, что это срочно, потом помню, как резко открывается дверь, вбегают двое врачей в хирургических пижамах, затем следующий приступ боли, и всё темнеет.
4. Глава 4
Несколько лет спустя
– Плазма? – тихий вопрос в сторону анестезиолога.
– Один флакон, – негромкий ответ.
– Кровь закажите, – опять хирург.
– Уже, – это ассистент.
– Зажим, – а это мне.
Подаю нужный. Сначала для захвата лёгочной ткани. Затем – сосудистый. Проговариваю про себя, ведя подсчёт: использованы зажимы Фёрстера – один, Дебейки – один… Мозг работает в автоматическом режиме, отсчитывая впечатанные в подкорку манипуляции. Операция идёт своим чередом.