Полина вежливо поздоровалась, но от нее веяло холодом. Не нравилась ей будущая родственница.
Я подозревала, что не обошлось без влияния главы семейства.
— Я тоже, — вымучено отозвалась она и заступила за спину матушки.
Первое время все шло хорошо. Бедная мадам Анри заскучала, явно надеясь на скандал.
Мне приносили платья, выбранные из каталога. Я мерила, выходила, показывалась всем вокруг. То же самое делала и Полина, но когда дело дошло до эскизов свадебного одеяния, тут вторая сторона показала свой истинный характер.
Плохо знакомая с модой этого мира, я всецело положилась на Татьяну, но, видимо, зря. Екатерина Степановна, увидев первый вариант, моментально раскричалась:
— Да она моего сына опозорит. Что за древности?
Платье поменяли на другое. Другое ей тоже не понравилось. Чем дольше я наблюдала за ней, тем больше понимала, что бесится Долгорукая не из-за наряда, а из-за его носительницы. Не хотела она в пару к своему сыну невесту-пустышку. Антонина Михайловна, наоборот, распалялась.
Плевать ей было на дочь, честь рода оскорбили. Едкие замечания постепенно переходили в открытые оскорбления.
— Ей идет! — утверждала моя мать, когда меня обвешали тюлем.
— Как корове в коровнике, — морщилась будущая свекровь.
Девушки, модистка застыли в ожидании. В ателье мы находились несколько часов. И если обычную одежду и приданое выбрали, то о фасоне свадебного платья и речи не шло.
А оно важно. Свадьба в императорском дворце играться будет. Его Императорское Величество нас поздравит. И цесаревич тоже.
Я первой не выдержала.
— Хватит! — гневно посмотрела на старших родственниц. — Сама решу, в чем буду замуж выходить. — Оставьте меня!
— Но Олюшка... — маменька уже догадывалась, что во мне что-то поменялось, что слушать ее не буду, и при необходимости дам отпор.
— Ольга Юрьевна, что за самоуправство?! — строго спрашивала мать Сергея.
— Уходите! — я была тверда в своем решении. — Не вам это надевать, а мы с Полиной сами разберемся.
Понятия не имею, зачем мне было это нужно. Обернулась на Полину и, кажется, получила своеобразную поддержку. Она раскраснелась, прятала глаза, стесняясь поведения своей родительницы.
Оставшись одна, прогнала и швей, чтобы они нам не мешались.
Встала, уперла руки в боки, посмотрела на сестру Сергея.
— Что? Тоже будешь меня ненавидеть, как твоя мать?