– Ничего я не боюсь! – гордо вздёрнув подбородок заверила бесстрашная некромантка. – Теперь ничего не боюсь! – многозначительно добавила она. – И поэтому, если вы готовы, то и я готова.
Адмар кивнул, вздохнул, выдохнул и обернулся. Одно мгновение и Кая ловко вскарабкалась ему на спину вместе с седлом. Вслед за чем Спуки и Уух в очередной раз надёжно прикрепили седло к его спине. Не менее надёжно они прикрепили к шипам его гребня и «уздечку».
«Ага, сдует её. Держи карман шире! – мысленно хмыкнул дракон. – Ох уж эти женщины. Лишь бы поговорить!»
– Я готова! – сообщила Кая и задохнулась от восторга, когда громадная драконья стремительно взмыла вверх.
Скорость была просто… ни с чем несравнимой. Девушка никогда не летала так быстро. Она понятия не имела, что скорость может быть такой! И что летать можно так высоко над землёй!
Взобравшись на дракона, Кая прочитала не стандартное, а усиленное заклинание для комфортных полётов на фестралах, образовав вокруг себя двойной защитный слой тёплого и насыщенного кислородом воздуха. И поэтому была совершенно спокойно, что не замерзнет и не задохнется…
И она действительно не замёрзла и не задохнулась, однако при этом сопротивление воздуха было таким, что она чувствовала себя самым чувствительным флюгером в мире. И точно знала, что не примотай её пауки намертво к седлу, она, едва они только взлетели, сразу оказалась бы в лапе дракона. Угу. Того самого дракона, не гарантирующего сохранность её ребёр.
«У-ууу сноб и женоненавистник!» – возмущенно промелькнуло в её мыслях, вспомнив, как морщился и злился серебряный дракон, когда его седлали и как в буквальном смысле взвился на дыбы, когда на него попытались надеть узду. Кая, как впрочем и все, знала, что для Великих драконов нет ничего унизительней, чем быть оседланными, но этот же сам предложил. И значит должен был вести себя повежливее. Вот если бы его внук, Сигмар, предложил…
Сигмар. Вздохнула девушка. Сигмар был рыцарем до мозга костей. Настолько рыцарем, что был готов принять смерть, но не выдал доверенную ему тайну. Не нарушил данного им слова. Многие бы сказали: «Ну и дурак!». Кто-то с призрением, кто-то с жалостью.
Однако Кая не относилась к этим многим. Она относилась к тем единицам, кто понимал и уважал этого благороднутого на всю голову, как сказал о Сигмаре его дед. Понимала, несмотря на то, что немного ревновала. Она не была знакома с Артанией Маргритской, но слышала, что принцесса славилась удивительной красотой и что Её Высочество играючи заполучила сердца обоих наследников императора.