— Где Алекс? Почему мы все должны ждать этого сопляка так долго? — выглядывая из-за газеты, сверлит темным взглядом.
— Я уже здесь, будильник не сработал, — Алекс успевает вовремя спуститься с лестницы.
— Неужели решил нас порадовать своим присутствием, — все тем же не довольным тоном продолжает отец.
— Садись, милый, — улыбаясь мама ставим перед Алексом и мной тарелки с сырниками и клубничным джемом.
— Мама, а у нас остался другой джем? — смотря на красную смесь невольно морщусь.
От клубники у меня начинаются высыпания на лице. А мне для полностью счастливой жизни только этого не хватает.
— Ешь, то что тебе дали. Неблагодарная! — выплевывает слова в мой адрес отец.
— Джон, дорогой, у Стефании аллергия на клубнику, я совсем забыла. Извини, дорогая! — снова мама пытается взять весь удар на себя.
— Ну какая же ты мать, если даже не можешь уследить за здоровьем своих детей, — продолжает выговаривать свое недовольство тиран.
— Прости, Джон. Прежде я буду внимательнее, — оправдывается мама, при этом на ней нет и капли вины.
Так проходит почти каждое утро. Родитель редко бывает в положительном расположении духа. Задевает мать, меня и Алекса. И настроение у этого человека сразу становится лучше. Я никогда не смогу понять его. Простить за все моменты и попробовать полюбить. Но терпеть приходится, пока я не уехала из этого ада.
— Не смей прикасаться к еде, раньше меня, Алекс! — очень громко говорит отец, вытягивая меня из мыслей.
2. Глава 2.
Аппетит сразу пропадает. Как вообще можно такое говорить своему ребенку. Попрекать едой. Я смотрю на своего отца и не вижу в нем родного и близкого мне человека. Этот мужчины мне незнакомец и совсем скоро я перестану видеть его лицо каждый день.
— Приступайте к завтраку и марш на занятия. И без опозданий, Алекс. Краснеть потом на родительских собраниях мне, — говорит отец, приступая к своему завтраку.
Как будто он когда-то бывает на этих собраниях, да и краснеть ему не приходится. Мы с Алексом учимся на отлично, у нас даже не было другого выбора.
Когда в третьем классе я пришла со школы с двойкой по математике и первой его фразой, было то, что ему стыдно, за такую дочь, которая ничего не сможет добиться и будет через пару лет мыть полы в этой же школе пол и драить унитазы. Я поняла, что никогда больше не дам ему удовольствия унизить меня из-за учебы. Я стала зубрить каждый предмет, вникать в каждую задачку и больше кроме как «отлично» моем дневнике оценок не наблюдалось. Мне это многого стоило, каждый вечер уроки, задачи, примеры, никах друзей и развлечений. Зато надежда на поступление в Нью-Йорк на бюджетную основу. Сейчас я учусь в местном универе, куда запихнул меня «любимый папа». Меня никто не спрашивал, чем я хочу заниматься в этой жизни.