− Моя усадьба значительно меньше. Надеюсь, тебе понравится.
− Ты приглашаешь меня в гости?
− Элиас, я надеюсь, ты войдешь в мой дом хозяйкой, − серьезно сказал Бартлетт.
Девушка отставила чашку с чаем, поднялась с плетеного кресла.
Князь забеспокоился. Он напугал ее? Слишком поспешил со своим признанием? Она сейчас откажет ему?
Но Элиас удивила Бартлетта. Вместо того, чтобы уйти, она устроилась на его коленях.
− Элиас, − выдохнул он.
Она провела тонкими пальчиками по его шее, дотронулась до щеки. Погладила по плохо зарубцевавшемуся шраму. Затем принялась расстегивать пуговицы на его рубашке.
− Элиас, − со всей осторожностью, чтобы не навредить, не сделать больно, перехватил нежное запястье, останавливая. – Ты готова так далеко зайти, даже не будучи еще моей женой? А если нас увидят? Тебя увидят?
− Мне все равно. Пусть все болтают, что хотят. Я люблю тебя.
− Любишь меня? – переспросил, хотел, но не мог поверить.
− Да. Люблю, − ответила она. – На веки вечные.
− Я у твоих ног, Элиас. На веки вечные.
Она целовала его шею, лицо, глаза. И эта простая ласка сводила Бартлетта с ума. Знала ли, понимала ли, что сейчас имеет над ним полную власть? Что сказанные им слова «я у твоих ног» были буквальными?
Его никогда не прельщали девственность и неопытность. Но только не сегодня. Что с ним сделала эта девочка? Боже, за какие заслуги послана ему такая награда?
Они долго не могли оторваться друг от друга, долго шептали ласковые слова друг другу, а после − долго лежали, обнявшись, на дощатом полу укрытой от посторонних глаз беседки.
− Элиас, вечерняя заря занимается, − поправил он ее разметавшиеся волосы. – Скоро вернутся твои родители.
− Не хочу, чтобы ты уходил.
− Буду завтра. Обещаю. Я собираюсь поговорить с графом Морлимером.
Он подал ей платье и спросил:
− Элиас, а что ты делала у оврага, тогда, три года назад?
− Хотела на лед посмотреть. Никогда снега и льда не видела. А в округе болтали, будто овраг замерз. Вот и посмотрела. Еще и Лору подговорила со мной отправиться.
При воспоминании о том страшном дне девушка привычно замкнулась.
− Ты не знала, что аспиды появляются там, где лед? – ласково погладил он ее по щеке.
− Не знала. Отец сказал только, что ходить к оврагу нельзя, а почему не объяснил. Думал, я не ослушаюсь. А у меня возраст такой был, не слушаться, понимаешь?