Потому что со всей ясностью понял, что не сможем мы с Ритой быть вместе, если ребенок Сабины будет стоять между нами. Не захочет Ритка его усыновить, если я решу его забрать у Смоловой.
А быть папой выходного дня тоже будет напряжно. Это ж надо будет постоянно срываться. Дни рождения, утренники, садик, школа. Вдруг заболеет ребенок, или еще что-то случится. Сабина будет дергать меня по любому поводу, а Ритка изводить себя обидами и ревностью, оставаясь в одиночестве.
И всё в итоге закончится еще хуже чем сейчас. Поэтому я даже мысли не хочу допускать о том, что ребёнок этой гадины от меня.
— Но я в любом случае не собираюсь жить со шлюхой. — процедил ядовито. — Если этот ребенок мой, то пусть мне его оставляет и валит на все четыре стороны.
— А ты не бросайся такими словами, Алексей, — сурово бросил мне в лицо отец. — Вы с Сабиной друг друга стоите. Она изменила тебе, ты изменил своей якобы любимой женщине. Новых скандалов я не потерплю. Так что если тест подтвердит твое отцовство, то женишься как миленький. А о прошлом забудешь.
— Ты сейчас серьезно? — вытаращился я на отца.
— Более чем. Я всё сказал. Делать из нашей семьи посмешище не позволю. Женишься, и будешь жить как нормальный семьянин. А если налево приспичит, так по-тихому ходи, чтобы пресса не мусолила.
— А вот ни черта, понял? — взвился я. — Жениться на этой твари я не буду. Не заставишь!
— Тогда ты мне больше не сын, — отец вмиг покраснел. — Ни копейки в наследство не оставлю. Всё на внука перепишу. Посмотрим, как запоешь.
— Ничего, проживу и без твоих денег. — плюнул я и направился к выходу. — Не сопливый пацан уже. Выплыву сам.
— Лёшенька, сыночек, куда же ты? — мама поднялась, но я остановил ее взглядом.
— Поздно ты вспомнила о том, что я твой сын, мама. Поздно… Теперь даже не суйся ко мне.
Хлопнув дверью, я выскочил на улицу, забрал у водителя ключи и поехал на нашу с Ритой квартиру.
Только вот вместо Ритки обнаружил там её подружку, которая яростно собирала вещи в чемоданы.
— Оля? — ошарашенно уставился на неё.
— А, явился, — оскалилась она. — Гондон штопанный. Как ты мог так поступить с Риткой? Она же тебя любила! А ты? Мразь ты последняя.
— Оля, давай ты не будешь лезть не в свое дело, — оборвал я ее, но почти сразу осекся, заметив, что Миронова плачет. Размазывает по лицу злые слезы вперемешку с тушью и тенями. — Оля, что случилось?