***
Тимур
Еду нельзя выбрасывать, если она не пропала — это мама вбила с детства. Каждое действие приносит либо пользу, либо вред, только вред — это смерть, иначе не умею. Слышу, как меряет шагами комнату Полина. Вспоминаю её слова, вновь прокручиваю в голове разговор и недоверчиво смотрю на коридор. Она на самом деле думала, что я имел в виду… Губы дрожат и растягиваются в улыбке. Надо же, эта девушка умеет удивлять. Всё больше понимаю Марка.
Но вообще подобрать ключ к Полине оказалось непросто. Ни приветливость, ни вежливость её не привлекают, а, наоборот, — отталкивают. Когда пили чай в беседке, она была раздражена и смущена, это отчётливо ощущалось. Когда начал покупать продукты — не притронулась ни к чему из купленного. Хорошо хоть яичницу согласилась съесть, ведь у меня уже заканчиваются методы по нахождению общего языка, что само по себе дико.
Тяжело вздыхаю, закончив домывать последнюю тарелку. Никогда бы не подумал, что это так сложно: не просто пробраться женщине в голову, а вызвать неподдельную симпатию. Или, хотя бы, убрать негатив, с которым она ко мне относится. Прежде таких задач не стояло: никаких отношений в моей жизни не существовало, те, что могли быть, самостоятельно погубил. А после были лишь редкие случайные связи, необходимость которых сводилась к одному — сбросить напряжение и удовлетворить потребности организма.
Монаха бы из меня не вышло. Зов плоти не то чтобы верховодит, просто… Я люблю секс. Сам процесс, ощущения во время него и момент перед оргазмом, который сравним лишь с идеально выполненной сложнейшей тактической задачей. Когда потом ты стоишь, тяжело дышишь и смотришь на то, что осталось после.
Возможно, причина кроется в том, что сексом я занимаюсь слишком редко, последний раз был больше года назад — тогда едва восстановился после длительного лечения в госпитале. Впервые за полтора месяца вышел на солнце. И заметил, как улыбается хорошенькая медсестра, с которой потом не раз переспал.
А теперь этот намёк Полины… Хмыкаю и качаю головой, убирая тарелки в посудный шкаф. Удивительное создание. В ней столько жизни — не представляю, как она смогла сохранить в себе этот огонь, больше свойственный нетерпеливым детям. И всё-таки Марк очень непростой человек, насколько же велики её чувства, если она согласилась с ним жить?..