Растягиваю её медленно, постепенно заполняя, пока не вхожу до конца. Мария закатывает глаза, тонко вздыхает, обвивает предплечья. Первые движения неторопливые. Склонившись, облизываю сосок, смыкаю на нём зубы, слегка прикусываю, одновременно обнимая и приподнимая навстречу ускорившимся толчкам. Пальцы Марии путаются в моих волосах. Кожа вспыхивает, встречаются губы, громкие влажные шлепки становятся непрерывными, сливаясь в одно. Мария стонет, подставляя шею под поцелуи — укусы. То тянет к себе, чтобы поцеловать, то отпускает, заходясь в новых стонах.
Напряжение растёт внутри, копится в паху, вызывая желание двигаться, не останавливаясь, врываться в горячее тело, дробно дышать, ловить губы, сминать кожу. Чувствовать нарастающую дрожь Марии и подгонять себя, доводя её вверх, выше и выше. Она вдруг застывает, протяжно стонет и начинает часто-часто сокращаться вокруг члена. Замедляюсь, двигаясь протяжно, неторопливо, продлевая её наслаждение. Когда затихает, целую, смотрю в глаза, затуманенные дымкой.
— Хочешь ещё? Или мне остановиться?
Не каждая женщина готова продолжать сразу после оргазма. Не каждая вообще хочет продолжать — многим после нужны долгие объятия и ленивые поцелуи. Я никогда не настаивал, порой приходилось заканчивать самостоятельно в ванной. Или с помощью партнёрши. Но Марии хрипло отвечает:
— Не останавливайся.
Коротко вскрикивает, когда несдержанно, грубо задвигаю. Вжав её запястья в кровать, вхожу быстро, и дышу также. Но вдруг останавливаюсь. Сажусь на пятки, окидывая взглядом раскрасневшуюся, покрытую каплями пота и розовыми пятнами поцелуев девушку. Её грудь тяжело поднимается, подбородок дрожит, волосы спутались.
— Тимур, — с ноткой недовольства бормочет она, — я же просила не останавливаться.
— Разве я остановился? — лениво улыбаюсь, опираясь на руку, выставленную за спиной. Медленно начинаю вращать бёдрами, не выходя из её тела. Мария нетерпеливо хнычет, упираясь пятками в кровать, пытаясь задать свой ритм, но я обвиваю рукой её ногу, притягиваю к себе, фиксируя.
— Тимур!.. — хнычет она снова. — Тимур, прошу…
— Просишь что? — склоняю голову набок, ерошу мокрые волосы. — Любишь жёстче?
— Да! Да, прошу тебя!..
Слушаюсь не сразу: несколько раз веду бёдрами, прежде чем выйти. Разворачиваю её, ставлю на колени на краю кровати, встаю. Мария ахает, когда вхожу, подаётся глубже, насаживаясь до конца. Наматываю её волосы на кулак, заставляя задрать голову, и уже не останавливаюсь.