Такой «мелочевки» по телу масса, то тут искра упала, то там. Кое
где эта «мелочь» даже крупнее основного! И если все так оставить —
я точно умру. С таким процентом пораженной плоти без должного ухода
не выживают. И если так подумать, то ребенку даже одной обожженной
руки вполне хватит чтобы умереть, если не от самого ожога, то как
минимум от шока. А руке досталось на славу — ею я прикрыл лицо,
хоть мне его после все равно перебинтовали «на всякий».
Моя семья не из благородных. Мать работает прачкой при дворце
местного королька. Хотя, скорее он какой-то там граф, а не король,
просто я еще плохо знаю как устроены эти местные титулы. Мои
родители никак иначе, как «его величество», своего работодателя не
называют. Батя, кстати, работает там же ковалем — подковывает
лошадей, подрезает копыта и следит за тем, чтобы лошадки
благородных не хромали.
В принципе мы не бедствуем, у нас есть крохотный домик за
конюшней, щедро пожалованный его величеством. Не менее крохотный
надел земли, где-то за городом, что мы никогда не обрабатываем —
некогда. Есть кое-какие сбережения, в виде золотого колечка и двух
серебряных сережек с изумрудами. И пятеро детей. Причем все
парни!
Старший уехал учиться в военную академию — он у нас «умничка» и
все такое. Следующие два по счету, как и я, живут вместе с
родителями и, как могут, помогают по «хозяйству» — бегают и
прячутся от конюхов, чистят навоз, стирают белье. Правда мои
старшие братаны спят и видят, как бы свалить от предков. Второй по
счету, желает повторить путь брата, грезя о военной карьере. А тот,
что чуть помладше, решил тупо уйти в пажи, как только его старший
брат свалит в военку.
Я... я хрен знает, чем буду заниматься в этой жизни. Ведь этот
мир, а-ля средневековье, а мое место тут, судя по всему, рядом с
парашей. И ладно если не на ней! Так что, пока предпочитаю не
мечтать и, благоразумно, целиком и полностью сидеть на шее у
предков до самого упора, пока не выгонят. Точно так же как и мой
единственный младший брат — ему еще и года нет, и он только и
делает, что жрет, срет и пускает пузыри. Мать говорит, что по
сравнении со мной «он просто душка!».
Где-то внутри шевелится ревность, где-то снаружи шевелятся
братья. Под бинтами горит кожа, а во рту режутся зубы. Хреново, как
же мне хреново!