— Ясно...
— Так что ты тут
делаешь?
— Тренируюсь, — я обратил свой
взор в сторону мишеней полигона и вновь щелкнул пальцами. —
«Бах!»
Конечно же промазал. Идея
щелкать пальцами для активации каста мне понравилась. Удобно —
меньше надо думать. Но все же, этому скилу определенно стоит
приделать прицел по типу плевалки. Позволит избежать случайных
срабатываний и существенно повысит точность.
— «Бах!»
— Круто! Ты научился чему-то
новому? — по-моему, Данис сейчас удивлён куда меньше своих
спутников, не ожидавших такого от простолюдина. Вон телохранитель
даже за меч схватился.
— Угу, как тебе?
Парень открыл рот, но был
перебит. Его сестрой.
— Детская шалость! — не скрывая
отвращения в голосе, проговорила она, расталкивая свиту брата и
выходя на передний план. — Смотри, грязь, как должна выглядеть
магия!
Оттеснив меня, она заняла
центральное место на полигоне. Вытянула руку в сторону мишеней, в
грациозной позе разумеется, сделала глубокий вдох и затараторила
какую-то тарабарщину. Через секунду я отшатнулся от её персоны, так
как вокруг девчонки вспыхнули письмена на том же языке, что и те
древние книги, заполученные Данисом. Много букв, иероглифов, цифр,
символов и неких узоров. Все это загоралось вокруг неё, сплетая
единый кокон. И только тут я сообразил, что все это подсвечивает
мне интерфейс. Отключив виденье маны, увидел лишьколышущийся воздух и едва видимые вспышки, искорки и
звездочки.
Информация! Я так долго хотел
увидеть настоящею магию вблизи, и вот!... Не успел я закончить
мысль, как кокон распался, хотя скорее «раскрылся», словно цветок,
разделился на четыре части и устремился к мишеням.
— «БДыщью!», — раздалось
одновременно четыре взрыва, и то, что осталось от четырех мишеней,
объяло пламя. Причем огонь существовал и вне магического
зрения.
— Хм! — гордо вскинула носик
девушка и все присутствующие зааплодировали.
Все, кроме меня.
— Слишком долго! — воскликнул
я.
Эти слова ей были как камень по
загривку. Как ушат воды в трусы. И она уже явно не раз слышала
подобное. Её поза с горделиво-величественной, сменилась на
ссутулившись-прищибленную. Потом до девчонки дошло, что это сказал
я, слуга, раб и грязь, что недостоин даже имя её превеликое вслух
произносить. И голова, с пылающими праведным гневом глазами,
медленно развернулась в мою сторону.