- Ты лжешь, - усмехнулся я. Она его не любила. Никогда.
И в этот момент портрет упал. Я обернулся, видя, как он лежит картинкой в стол.
- И ты прекрасно знаешь об этом. Хорошо. Ты его не любила. Тогда зачем ты вышла за него замуж? - спросил я, чувствуя, словно ко мне привели пленника на допрос. Я слышал металл в собственном голосе. Сейчас меня распирала ярость. Мне хотелось перевернуть тумбочку, заставить ее отпрыгнуть и забиться в угол. Но я сдержался.
Наташья смотрела на меня так, словно не узнавала. Да, я уже не тот влюбленный мальчик, который готов носить ее на руках.
Нет.
Что-то изменилось во мне после расставания. Появилось как раз то, что мешало мне продвинуться по стопам деда. Жесткость. Твердость. Стремление.
Смотри внимательно. Да, мне в глаза. Это чудовище создала ты. Своими прекрасными ручками. Из того влюбленного мальчишки, который носил тебе охапки цветов.
Но я должен быть ей благодарен. Не повстречай я ее на жизненном пути, я, быть может, и дальше был тем самым влюбленным и наивным мальчиком, готовым сложить мир к ногам любимой женщины. И никогда бы не дослужился до генеральского чина.
- Хватит! - послышался яростный голос. - Это что за допрос! Я не собираюсь отвечать на твои вопросы!
Может, сейчас?
Взять ее, насладиться ею, выпить без остатка и успокоиться? Сомневаюсь, что она побежит кому-то рассказывать. Но я же еще не связан узами брака? Поэтому, почему бы и нет?
Я обнял ее, притянув к себе. Она уперлась в мою грудь руками, задыхаясь и при этом позволяя себя обнимать.
Близость ее тела сводила с ума. Я прижал ее к себе еще сильней, словно пытаясь сквозь ее одежду почувствовать ее тело.
- А ты говоришь, что любила своего мужа, - произнес я, глядя ей в глаза. На ее щеках вспыхнул румянец. - Если бы любила, то не позволила бы обнимать себя, и даже отвесила пощечину. Или почти двух лет достаточно, чтобы боль утихла?
- Я просто не дотягивалась! - фыркнула она, высвободив руку и размахнувшись.
Пощечина зазвенела у меня на щеке, а я резко запрокинул ее голову, видя, как приоткрываются ее губы. Я чувствовал биение ее сердца, чувствовал, как она смотрит на меня, словно разъяренная фурия.
Если я сейчас поцелую ее, я отсюда не уйду.
Эта мысль заставила меня отпустить ее.
Задыхаясь и стягивая халат на груди, Наташья смотрела на меня с презрением и гневом.