Поняв, что я неосознанно подняла голову, с интересом слушая слова Вильгорта, я быстро отвела взгляд. Действительно, дура, не иначе. Впрочем, кто сможет притворяться постоянно и не сделает хоть одной ошибки?
– Я никому ничего не скажу, – пообещал врач неожиданно. – А теперь скажи мне, как часто ты приходишь в себя и сколько обычно находишься в здравом уме?
Застыв от неожиданности, я усилием воли заставила себя не дергаться и подумать хоть несколько секунд. Вот только, как давно Вильгорт понял, что я пришла в себя и откуда он вообще знает, что это может быть обратимый процесс?
Не в силах выдавить из себя ни слова, я нашла лучший выход из ситуации – молчание. Говорят же, что молчание – это золото. Буду считать, что в тридцать пять лет у меня все-таки есть некоторые преимущества, я знаю, когда следует просто промолчать.
– Я никому не говорил, но если ты продолжишь молчать, думаю, мне придется все рассказать драго Даргесу, – заметил беспомощно Вильгорт.
Интересно, он где-то практиковал методы «запугивания»? С одной стороны складывалось впечатления, что это именно я неразумная, не понимаю ничего. Но ведь с другой стороны – он намеренно давил на меня, желая узнать правду. Вот только, какую правду я могу ему рассказать? Не скажу же, что вообще не являюсь настоящей Лорейн и меня сюда… попутным ветром занесло?
– Ваш вопрос довольно сложный, – ответила спокойно. – Иногда я могу быть день, несколько дней в здравом уме.
– Но может быть и больше?
– Неделя?
– Тогда в каком возрасте это началось?
– С двенадцати лет, – немного подумав, отыскав в памяти Лори примерную дату, призналась тихо.
Да, с двенадцати лет Лори начала понемногу приходить в себя. Иногда она была в здравом уме день, час, а бывали такие случаи, что и неделю, десять дней у нее не было рецидива. В общем, как ни крути, но это довольно странная болезнь. К тому же, девочка потеряла два года своей жизни, прежде чем на время прийти в себя, почти не помня, что тогда происходило. Поэтому еще непонятно, было ли ее временное выздоровление вообще счастьем для нее или только сильнее било по душевным ранам.
Не думаю, что кто-то сможет радоваться, когда поймет, что годы жизни пролетают мимо, а ты все еще находишься там, где «стоял» раньше. Да и отношение родственников точно добавляло «позитивных эмоций» маленькой девочке. Конечно, впервые, осознав свое состояние, Лори побежала к маме, чтобы рассказать ей радостную новость, но не смогла даже рта открыть, как ее выгнали вон, словно дворовую собаку. Хотя, как по мне, даже с собаками так не поступают!