По себе зная, что никакие деньги не заменят ребёнку отца, я пытался уделять ему всё своё свободное время, которого было немного, но всё же. Пытался как-то оторвать мальчишку от маминой юбки, в которую сын вцепился, но ему это и даром было не нужно. Как и отец, на которого он плевать хотел. Меня бесило, что Ада сделала из сына изнеженную трусливую белоручку, которая при виде букашки визжит на всю округу и в слезах бежит к маме, давясь соплями.
Все четыре с лишним года меня терзало чувством вины, что променял собственного ребёнка на бизнес, но я не мог иначе. Не умел. Как не имел доверия ни к кому. Уж от этого я получил хорошую прививку пять лет назад.
Что поделать? Таков я. Когда меня выкинули пинком под зад из хоккея, намеренно делая так, чтобы я получил травму, после которой не было возможности продолжать карьеру нападающего, мое видение кардинально поменялось. Конечно, доказать ничего не удалось, а мне пришлось навсегда распрощаться с тем, чем я дышал. Дважды за очень короткое время.
Помню, как сам не свой слонялся по квартире, напоминая привидение. Потом последовали нескончаемые запои, разгульный образ жизни, пока отец не взял меня за шиворот, хорошенько встряхивая. Именно он помог прийти в себя. Благодаря ему я смог прийти в себя, начиная все с нуля и открывая свой бизнес, который за небольшой промежуток времени неплохо разросся, привлекая внимание более крупных компаний.
Новые договора, больше работы и всё меньше времени. Каждый день стал похож на предыдущий, а я пахал, как проклятый, стараясь не оглядываться в прошлое, лишь изредка позволяя себе сбросить напряжение сексом.
А потом Аделина, которая всё время была под рукой, не то в роли носового платка, не то в роли удобной постоянной любовницы, которой я ничего не обещал, а она и не просила, заявила, что забеременела.
Раньше уже были попытки обмана с якобы моим отцовством, и я бы повёлся, как идиот, не поверив доказательствам предательства любимой женщины, если бы самолично не видел, как, моя бывшая, входит в номер люкс пятизвёздочного отеля.
Я ненавидел ложь, а здесь для меня всё было ясно, как божий день.
Расставание было болезненным, а после я не интересовался её судьбой, вырвав из сердца с мясом. Уверен, у неё предостаточно таких же наивных идиотов, каким был я, купившийся на невинный взгляд небесно-голубых глаз!