И Глашенька, привыкшая было к
обществу доброй служанки, опять осталась в одиночестве, потому что
новая ее прислужница оказалась глухонемая. Она, правда, хорошо
понимала и аккуратно выполняла свои обязанности, но поговорить с
ней и отвести душу, было совершенно невозможно.
Сам Баташов, как в воду канул.
Что это с ним? Может быть, одумался.
Возможно, увидел, что никакой надежды нет, — и решил покончить с
этой гнусной историей. Теперь, наверное, ищет путей примирения с
Дементьевыми.
Этого и следовало ожидать. Надо же,
до чего додумался — дворянок воровать, да еще предлагать им свою
руку и сердце. Будучи, к тому же женатым. Такое впору только
сумасшедшим, а сумасшедших на цепи держат.
Интересно, как он убедит ее
родителей? Папа еще, возможно, и простит. А маман? С ней Андрею
Родионовичу будет потруднее. Она и до царицы может дело довести. А
это грозит заводчику серьезными осложнениями. За такие "художества"
можно и кнута отведать, и на каторгу угодить.
Ладно, чем бы ни кончилось — лишь бы
скорее домой.
Но дни шли за днями, а никаких
изменений в положении Глашеньки не происходило.
Догадавшись, наконец, что на
возвращение к родителям надежды мало, она опять разволновалась. Что
же ей дальше делать, как себя держать? И почему ее не ищут? Как ни
скрывай, а ведь должны же остаться какие-то следы. Вольдемар мог бы
что-нибудь узнать или хотя бы догадаться. Есть же у него разум?
Но чем больше Глашенька думала об
этом, тем чаще возникал у нее один недоуменный вопрос: Как же ты
попустил это, Господи? За какие грехи?
* * *
В наше время считается установленным,
что по своей способности приспосабливаться к любым условиям жизни
человек является самым универсальным из всех существ, населяющих
нашу планету. В XVIII веке этого знать не могли, но, бесспорно,
догадывались. Иначе, чем объяснить эффективность избранной
Баташовым тактики в отношении полюбившейся ему девушки. Ведь
никакой надежды на ее любовь у него быть не могло.
Глашенька Дементьева ни по своим
чувствам, ни по взглядам на жизнь, ни по возрасту, ни по положению
в обществе не подходила Баташову. Можно сказать, между ними не было
ни единой общей точки соприкосновения.
Сама мысль о какой-либо близости к
купцу казалась ей кощунственной. Да и родители Глашеньки никогда не
согласились бы на такое. А она почитала их. И была влюблена в
другого.