- Понимаю. Но в случае увольнения всегда можно оформить ипотеку в банке на остаток долга. Следующая причина? - он поднимает бровь, ожидая продолжения.
- Во-вторых, овчинка выделки не стоит. Компания даёт беспроцентную ссуду, но Сергей Кириллович взимает проценты наличкой себе в карман, - я не собираюсь скрывать правду, эта сволочь построил себе целый особняк в пригороде на откаты.
- Почему я об этом первый раз слышу? - его тон становится серьёзным, и он, наконец, отрывает взгляд от экрана телефона.
- Да к Вам подойти лишний раз страшно, - абсолютно серьёзно отвечаю я.
- Но ты же не побоялась вчера? Признаюсь, удивила, - он улыбается, и в его глазах появляется искорка интереса.
- Тут другое — это не выбор между ссудой в компании и ипотекой в банке, это выбор между тем, чтобы остаться человеком или стать тварью дрожащей. На кону жизни двух прекрасных мальчишек. Кто же я буду, если не стану на их защиту? - не могу сдержать эмоции.
- Понятно, это все причины? - он кривится, будто съел лимон.
- Да, - отвечаю с вызовом.
- Хорошо, садись в машину, мы и так задержались, - он говорит, и я чувствую себя виноватой, как будто это я устроила ему допрос.
Сосновский открывает мне заднюю дверь, и я устраиваюсь в салоне вместе с сумкой. Артемий Владимирович не спеша, вальяжной походкой обходит машину и садится на водительское сиденье. Интересно, почему он не наймёт водителя?
Удобно устроившись за рулём, Сосновский включает планшет, закреплённый на торпеде, с каким-то новостным каналом на английском языке, ещё какое-то видео включает на телефоне, звук сливается в один сплошной непонятный шум. Но когда он включает радиоволну на магнитоле, моя голова просто готова взорваться от этой какофонии. Я лихорадочно роюсь в сумке, пытаясь найти свои наушники, чтобы заткнуть этот рой голосов. Не понимаю, как можно слушать звук из нескольких источников одновременно на разных языках. Какой человек вообще на это способен?
Пока искала и настраивала музыку в телефоне, не заметила, как мы выехали с моего двора и оказались на оживлённой дороге. Понаблюдав за ней несколько минут, я прихожу в шок от манеры вождения Сосновского. Он ежесекундно перестраивается из полосы в полосу и делает это с достаточно большой скоростью. От его манёвров меня начинает тошнить, и я закрываю глаза — так становится немного легче. Если дорога на работу будет такой ежедневно, то мне нужно приобрести беруши и маску для сна, дабы ничего не слышать и не видеть до самого пункта назначения.