— Нет, — ответил Лэндвик.
Спустя полчаса умытый, переодетый и шатающийся Брокк шагал в компании капитана Вайда Тмерри домой; Лэндвику на улице стало получше, но и хуже – хмель хоть как-то притуплял паршивости этого дня.
— Ливви ваша не пропадет, девушка она хитрая, — сказал Вайд. — Замуж за рэнда ей, конечно, не светит, но если подарков накопит и денег, то с приданым мужа найдет. А может, этот рэнд сам найдет, кому ее сбыть.
Брокк только зубами заскрипел.
— А вот Эва… — продолжил капитан.
— Что Эва? — Лэндвик остановился.
— Она могла поскользнуться, удариться и упасть. А могла и получить по голове.
— Ты это… ты что? — проговорил растерянно Брокк, став в этот момент очень похожим на свою жену.
— Брокк, я не хочу вас пугать, но это может быть не случайность.
— Но кто мог? — выдавил Лэндвик. — И зачем?
— Не знаю, но глядите за Эвой в оба. Женщинам лучше вообще не разгуливать одним по улицам – это я вам как бывший патрульный говорю.
«За что мне это все?» — подумал Брокк, протрезвев окончательно.
Брокк заболел. Помяли его знатно, но что такое подпорченная шкура по сравнению с позором, накрывшим семью? Он что-то ел, как-то спал, но жена не могла расшевелить его, обычно деловитого и энергичного, и с ужасом смотрела, как с родного лица сползают краски, а глаза западают. Мужчина ни к чему не проявлял интереса, просиживал-пролеживал дни и почти не разговаривал с домочадцами.
Гриди тоже было несладко, но она унынию не поддавалась, взяла на себя все заботы и заодно Еву занимала. О Ливви она совсем не упоминала, словно и не было никогда у нее средней дочери, но как только по улице проезжала повозка или слышалось фырканье лошадей, или просто кто-то проходил мимо их дома, она замирала и непроизвольно поворачивала голову в сторону окон.
А вдруг она? Вдруг блудная дочь все поняла и вернулась?
Но Ливви не возвращалась.
Когда запасы продуктов стали таять, Гриди собралась на рынок, и Ева, чувствующая себя в доме Лэндвиков как в темнице, попросилась с ней.
— Нет! — отказала Гриди. — Хочешь отца расстроить?
— Нет, мама, что ты, — Ева приняла огорченный вид, — просто мне хочется подышать воздухом, пройтись. От безделья я уже начинаю сходить с ума.
На самом деле девушка не бездельничала: она запоминала, как Гриди управляется по дому, особенно на кухне. Как разжигать очаг и поддерживать огонь, она разобралась, как вешать чайник на крючок и ставить посуду на огонь, чтобы не обжечься, тоже, более-менее запомнила, где что лежит, но в мелочах ошибалась, и Гриди тогда восклицала недоуменно: