— У тебя была собака? — спрашиваю тихо.
— У отца. Немецкая овчарка, служебная.
Я коротко киваю.
Дышу ему в шею, на мурашки. Пальцами сжимаю твердые плечи. Наслаждаюсь. Боже. Ну почему это так быстро заканчивается?
Опустив на сиденье, Тимур вталкивает мне в руки пол-литровую бутылку воды.
— Промой глаза пока. У этого козла баллончик с какой-то химией оказался.
Склоняюсь над асфальтом и послушно умываюсь. Глаза открыть не решаюсь до сих пор, но становится чуть легче. Особенно от того, что Бойцов о наказании молчит.
— Ругаться будешь? — спрашиваю я, когда слева хлопает водительская дверь.
— А есть смысл? — весело произносит он.
— Я в туалет захотела, — оправдываюсь.
— По-моему, все неоднозначные события в твоей жизни начинаются с этого, — замечает Тимур, как бы размышляя.
Я прикрываю щеки ладонями, потому что они становятся горячими. Это он на сцену в туалете спортбара намекает? А как же «забыли-забили»?
— Куда мы едем? — уточняю, когда дыхание выравнивается.
— Домой тебя везу, раскрасавицу такую.
— Спасибо.
На губах и сейчас вкус его кожи, а руки словно впитали очертания его плеч. Все это усугубляется мужским запахом в салоне автомобиля. Мозг размяк и немного сбит с толку.
Слишком много Бойцовых стало в моей жизни.
Бойцов-начальник на работе, Бойцов-бабник на экране монитора каждый вечер, Бойцов-любовник — во снах. А теперь еще и Бойцов-друг, который, вместо того чтобы ругаться, странно молчит и везет за тридевять земель в поселок.
Я в полнейшем раздрае.
Непривычно видеть Тимура таким. Наверное, теперь будет больно общаться с ним от лица другой женщины. Я узнаю майора все больше и больше, и ненависть вместе с желанием отомстить утекает сквозь пальцы и исчезает.
Потихоньку поднимаю веки и радуюсь, когда понимаю, что все вижу, просто глаза немного слезятся.
Бойцов подъезжает к нашему дому и по-дружески бьет меня по плечу:
— Лечись, стажерка.
Я не улыбаюсь. Не могу.
— Как звали твою собаку? — спрашиваю, взглянув в темно-серые глаза.
— Платон, — отвечает Тимур. Отворачивается.
Его пальцы стискивают руль.
— И где он сейчас?
— Умер…
— Мне жаль.
— …защищая отца.
— Извини. — Опускаю взгляд.
В душе — море эмоций. Бездонная яма с чувствами.
Я ведь многое узнала о Бойцове-старшем: посмотрела в архиве. Когда он погиб, Тимуру всего десять лет было.
Десятилетний мальчик, в один день потерявший и отца, и собаку.