В кабинете устанавливается тишина, которую я решаю нарушить, подав голос:
— Кто-нибудь скажет, в чем дело?
— Сядь, — приказывает начальник.
Тот, что родственник мне. Другой просто смотрит и молчит.
— На следующей неделе у Непейводы прием намечается. Мать Кима последние лет пять носом рыла, чтобы составить их родословную. Теперь всех собирает на сходку. Даже тех, кто седьмая вода на киселе. Поедете с Бойцовым в качестве троюродного дядюшки по матери и его супруги.
— Супруги? — морщусь.
Беглым взглядом я снова прохожусь по фигуре майора и останавливаюсь на пасмурном лице. Так вот на что ты так взъелся?
— В общем, возражения не принимаются, — заканчивает утренний развод подполковник. — На кону честь мундира, ныть как девочки прекращаем и расходимся.
Ножки стула под Бойцовым безбожно скрипят. Тяжело дыша, он хватает со стола папку с материалами дела по усадьбе и не прощаясь выходит.
— Валерия, задержись, — просит дядя.
Осторожно киваю и терпеливо жду, пока выйдут все остальные.
— Как там Агриппина?
— Мама? Как обычно.
— С водой вопрос закрыли? Сама поди полезла?
— Конечно, — смеюсь я. — Вы же ее знаете.
Дядя недовольно цыкает. Братско-сестринские отношения у них довольно странные, но я не вмешиваюсь.
— А ты как? Не обижают? — Он прищуривается.
— Нет. — Гордо встряхиваю волосами. — Я сама кого хочешь обижу.
— Ну-ну, смотри у меня. Чтобы на работе никакие шуры-муры не водила, — грозит он пальцем и кивает в сторону двери. — Ноги в руки и работать.
— Служу О России. — Я поднимаюсь с места.
Какие уж тут шуры-муры? С Бойцовым бы разобраться. Тимур такой непредсказуемый, что вообще не представляю, как он отреагирует на утреннюю исповедь Сюзи. И что меня завтра ждет, тоже не знаю. Может, еще хуже, чем сегодня будет.
Надеюсь только, что до дяди информация о моем перформансе все же не дойдет, иначе со стыда сгорю.
Я забираю из дежурки пальто и иду в наш кабинет. Перспектива изображать с Бойцовым семейную пару радужной не видится, но если надо для дела, то Валерия Завьялова всегда готова. Уже у входа замечаю, что снова развязался шнурок, и наклоняюсь, чтобы исправить оплошность.
— Уволюсь к чертям, — бушует за дверью Бойцов. — Задрал подпол. Блядь. Просто заебал. В охрану уйду. Там хоть платят.
— Да куда уволишься-то, у тебя у самого звание не за горами? — осаживает его Миша.