Чтобы проснуться от громкого звука собственного голоса. Горячее влажное прикосновение к коже ее испугало до крика, до дрожи. Пальцами судорожно вцепившись в знакомую крепкую руку, девушка распахнула глаза и забилась, как рыбацких сетях бьется рыба.
— Тих-х-хо, женщ-щ-ина, ти-х-х-хо, ч-ч-ч-его ты кричиш-ш-ш-шь? — ее тут же поймали и настойчиво усадили обратно в горячую воду. Голос Змееныша, тихий и низкий, ее успокаивал лучше всяких пустырников. Шипящие звуки ласкали ей слух, мягко и бережно обволакивали сознание. — Это всего ли-ш-ш-шь корыто. Твой Канин сказал, что тебя обязательно нужно согреть. Да не дергайся так! Я даже хвост твой уже видел, подумаеш-ш-ш-шь. Хочеш-ш-шь, закрою глаза?
Найдя в себе силы дышать Ева судорожно вздохнула, опустила глаза, фокусируясь на островках своих тощих коленей, сиротливо торчащих из пены. Потом усилием воли заставила себя отцепиться от широкого мужского предплечья, увитого темными венами.
— Как… тебе удалось? — прошептала, снова поймав Илью взглядом.
Вид у Змееныша был… жизнью потрепанный. Бледный и грязный. Криво ей улыбнулся, нервно и быстро облизываясь.
— Ну… сначала я до тебя докричался, ты вынырнула. Хвост показала и с-с-с-ись.. кхм… чеш-ш-шую. — Он улыбнулся опять, но во взгляде Змееныша Ева видела нечто такое, отчего нервно поежилась, погружаясь в горячую воду. — Потом позвонил начальнику твоему. Нервный тип. Он долго и громко орал, наш-ш-шел там какого-то мутабора, они с-с-с-нова вместе орали.
Да уж… Ева в красках представила себе невозмутимого высшего ведуна, громко орущего в трубку и готова была утопиться. Прямо вот здесь, в мыльной горячей воде, на глазах у единственного свидетеля.
— Машина приехала с мужиком. Ты его утопить захотела, мы с трудом с ним отбилис-с-с-ь. Потом ты нырнула опять, я орал минут сорок, обещал даже жениться.
— Сработало? — слушая весь этот ужас девушка погрузилась в горячую пенную воду по подбородок.
— Не вздумай нырнуть! Я туда горчицы насыпал, и каких-то волшебных снадобий, водитель привез. Весьма подозрительных, кстати. Нет, не сработало. Пришлось пообещать кое-что посущественней. Ты там как, рыбонька, не сварилас-с-с-ь?
— Скажи мне, Змееныш… — Ева вдруг резко села, снова ловя на себе его пристальный взгляд. — Почему ты меня там не бросил?
— Ты рехнулас-с-с-ь, селедка? — прозвучало устало. — Не самое лучшее время для выяснения отнош-ш-ш-шений.