7. Глава 3.1
– Мне надо отнести это Ксении Владимировне, – показываю банку и пытаюсь осторожно потянуть руку на себя, но хватка не ослабевает.
– Правило первое, – Богатырёв сводит брови, глядя на меня. – Принимать подарки от клиентов запрещается.
– Но это же просто варенье… – пытаюсь заикнуться, но тут же прикусываю язык.
– Правило второе, – невозмутимо продолжает начальство. – Мои слова не обсуждаются. Я говорю – ты делаешь!
Поплотнее сжимаю губы, потому что очень хочу язвительно поинтересоваться, до какой степени распространяется эта его власть. Алина, молчи, говорю себе. Молчи, а то нарвёшься. Ты здесь никто и звать тебя никак. Практикантка-стажёр по знакомству. Глаза долу и без глупостей!
Пауза затягивается, я смотрю на мужчину, прижимая к себе банку с вареньем, а он разглядывает меня.
– Есть какие-то ещё правила? – спрашиваю наконец.
– Пока достаточно этих двух, – сощуривается Богатырёв. – Дважды не повторяю, но для тебя сейчас сделаю исключение – я велел тебе идти ко мне в кабинет.
– Алина, ты чего тут застряла? – раздаётся низкий грудной голос, и я даже с каким-то облегчением вижу подходящую к нам Ксению Владимировну. – Полкан, ты же вроде сам ко мне её определил. Или тебе девочка для битья понадобилась?
Сглатываю и ещё крепче прижимаю банку к себе. Зря топор вчера здесь оставила. Надо было с собой носить.
– Не пугай мне… практикантов, – вздёргивает бровь мужчина. – Сама куда?
– Секретарь суда позвонила, – поводит плечом юрист. – Я к ним. Давай без допнагрузки сейчас, ладно? И так зашиваюсь.
Богатырёв кивает.
– Алина, – обращается ко мне женщина, – ты пока тут с бумажками. В офисе всегда есть чем заняться. Я денька через два-три дела разгребу и возьму тебя опять. Там как раз мне несколько исков строчить и парочку ходатайств. Тогда и поучишься.
– Спасибо, – киваю обрадованно.
– Вот и ладненько, – юрист направляется к лифту.
– Ксения Владимировна, подождите, – торопливо делаю шаг в её сторону. – Тут… вот… Олимпиада Сергеевна просила передать, к чаю…
– Я что, с банкой должна в суд тащиться? – раздражённо отвечает мне женщина. – Сама разберись.
Разворачиваюсь обратно к Богатырёву, который разве что глаза не закатывает.
– Идём уже, горе луковое, – устало вздыхает мужчина, и мне хочется немного надуться. Можно подумать, это я во всём виновата!