Я вытянулась в струну. В позвоночник словно воткнули металлический кол.
— Что вы говорите? Вы не так поня...— запальчиво затараторила, но внезапный громоподобный голос Адовны, в несколько раз усиленный микрофоном, перебил мои оправдания.
Присутствующие за столом, как по команде, повернули головы в сторону сцены, которую вновь оккупировала старшая медсестра.
— Дамы и господа! Товарищи и коллеги! Да что там…семья!!! — Адовна в сердцах махнула рукой, а потом умильным жестом смахнула с глаз невидимые слёзы. — Хочу ещё раз поздравить наших мужчин! Настоящих защитников, всегда готовых подставить сильное плечо и прийти на помощь! Мужчины! Мальчики! Я вас очень люблю! — Ада Адамовна постучала себя кулаком в пышную грудь для убедительности, смотря в сторону нашего стола. Андрюха с Виталиком, крепко обнявшись, пьяно заулыбались. Зайцев сдвинул брови к переносице и сжал челюсти, выдавая тем самым неловкость от столь щедрого проявления чувств нашей старшей медсестры. В такой трудный для него момент мне захотелось успокаивающе погладить его по плечу, но я вовремя себя остановила, вспомнив, что прилично пьяна. Трезвой до такого бы не додумалась.
— Оставайтесь такими, какие вы есть, и оберегайте, любите своих женщин! — тем временем продолжала распинаться захмелевшая Ада Адамовна. — Эта песня для вас! И особенно… — Пельц низко хохотнула и ткнула пальцем прямо в нашу с Зайцевым пару, — для вас, Иван Романович! И дам, сидящих рядом! — подмигнула Адовна так, что перекосило половину лица, а после дала широкую отмашку диджею о старте.
Полилось музыкальное вступление. Наш стол взорвался весельем. Подвыпившие коллеги смеялись и, чокаясь фужерами, желали друг другу долгих счастливых лет.
Все, кроме Зайцева. Тот, нагнувшись ко мне, в самое ухо возмущенно зашипел:
— Вот! Что это такое?! — он взмахнул рукой в направлении сцены, на которой Ада Адамовна фальшивила, но старательно пела:
— Не зови меня "Зая-я-я", зови меня замуж!
Не зови меня baby, b-b-b-baby…
Лучше сделай мне baby.
Сделай мне baby-у-у-у!!! (Клава Кока "Замуж")
Я прикрыла глаза ладонью, мучительно страдая в этот момент.
Адовна, убью! Но сначала отберу подаренный ей несколько лет назад радиоприемник, из которого, вероятно, она черпала весь свой репертуар.
Надеясь, что, если я не видела закрытыми глазами разъяренного Зайца, значит, и он меня тоже, начала медленно двигаться по дивану. В сторону выхода. Или туалета. А лучше другой планеты.