Не дожидаясь продолжения спектакля, Жанна оттащила вещи в комнату, которую раньше делили они с сестрой. Нашла в шкафу чистое постельное бельё, перестелила свою старую, узкую, скрипучую кровать.
В прихожей грохнула дверь. Понятно – ушёл.
- Жанка! Ну хоть бы ты мать пожалела, - всхлипнула Зина, бухаясь на чистую Жаннину кровать. – Как могла такое отмочить? Каким место-то думала?
Зине хотелось поплакать, покричать, а лучше – ещё поругаться. Найти, наконец, виноватого в её не сложившейся жизни.
Ну почему, почему у неё всё всегда кувырком? Живут же другие – как сыр в масле катаются, а она – как проклятая. Работает на заводе, словно лошадь, света белого не видит. В их лакокрасочном цеху хорошо платят, но ведь здоровье не купишь. Уйти бы – да куда?
Оставалась надежда на дочерей, но уж если старшая безмозглой оказалась, то чего от младшей помощи ждать? Ребёнок совсем, недавно двадцать лет отпраздновали. Сама бы пристроилась куда и денег каждую неделю не просила – и то хорошо.
- Мама, я ничего не «отмочила». Тебе Ольга звонила? Да?
- Звонила. Рассказала про тебя, гулящую, - кивнула мать. – Жанна, где это видано – мужика домой привести?
Хватит! Не станет больше Жанна выслушивать глупые обвинения.
- Я никого не приводила! Мужчину привела Ольга, а Данилу сказала, что это я. Потому, что он её за такое поведение хотел выгнать.
Жанна задумалась. Точно поэтому? Может быть, всё ещё хуже, и Ольга просто нашла подходящий момент выжить Жанну из квартиры и развести её с Данилой?
Нет, не может сестра быть настолько подлой и расчётливой. Или может? Разве Жанна ещё не убедилась?
- Мам, она ведь специально меня подставила. Она удобного случая ждала!
- Ты говори, да не заговаривайся, - перебила Зина. – Если у самой рыло в пуху, нечего на сестру валить. Сама виновата – сама и отвечай.
- Мама! Это бы её мужчина! Ты Ольгу не знаешь?
- Вот потому и говорю – не ври! – строго одёрнула мать. – Лучше скажи, как дальше жить собираешься. С нами, что ли? Так и без тебя тесно.
Мама никогда не выбирала выражений, когда разговаривала с Жанной. С Ольгой она могла сюсюкать и уговаривать, с отчимом, стоило ему прикрикнуть или пригрозить уходом, сразу становилась ласковой и доброй.
Только с Жанной она не церемонилась. Иногда Жанне казалось, что мать мстит ей за то, что у них не сложилось с Жанниным отцом.