Эх...
— Ты чего, Романова?
— А чего? — вопросительно приподняла я бровь и зыркнула на подругу недовольной рожей лица.
— Вот так и пойдёшь?
— Как так?
— В халате, а под ними в одних своих трусах?
— Да, — кивнула я.
— А если тебя насильно в воду скинут?
— Пусть только попробуют, — ощетинилась я и приняла боевую стойку, при виде которой Крынская вновь начала хохотать, попутно копошась в выданном ей зип-пакете, в котором на поверку обнаружился купальник по размеру, простыня, войлочная шапочка, тапочки и такой же халат, который натянула на себя и я.
Спустя минут пять бы обе были готовы к труду и обороне. Ну как готовы? Я всё ещё хаотично раздумывала над тем, что именно скажу по поводу своего зачехлённого состояния, а вот Вика всё придирчиво разглядывала себя в зеркале, проводя руками по плоскому животу и округлой заднице, попутно поправляя свою грудь в вырезе сдельного купальника.
— Бедный Саня, — хмыкнула я.
— Да, бедный, — кивнула своему отражению Вика и подмигнула мне, — потому что ему сегодня ночью точно ничего не обломится.
— Знаешь, если бы не трусы, то я бы прямо сейчас уже с ветерком мчала на такси домой.
— Баня для шлюх? — фыркнула подруга.
— Именно, — кивнула я. — Чувствую себя дешёвкой.
— А я с тобой за компанию.
— Но ведь трусы не могут подвести? Они же, как ни крути, волшебные, всезнающие и всепонимающие, — подняла указательный палец вверх и добавила, — священные!
— Если нет, то не подруга ты мне более, — громко сглотнула Вика.
— И ты мне. Я после подобного позора тебе в глаза смотреть априори не смогу.
— Вот и бойся. И прямо сейчас начинай договариваться со своими трусами, если вдруг они задумали шутки с нами шутить непотребные.
Выдохнули обе и толкнули впереди себя дверь, выходя сначала в просторную душевую, совмещённую с мыльной зоной, а затем очутились в огромном полукруглом помещении с куполообразной стеклянной крышей, в центре которого располагался большой бассейн с джакузи и ледяной купелью. Справа и слева двери уводили в жаркие парные: хаммам, русскую баню, соляную пещеру и инфракрасную сауну. А ещё здесь же стояли несколько лежаков, столик для еды и напитков, а ещё пара высоких пузатых бочек, в которых охлаждались или запаривались веники.
И всё это утопало в такой невероятной красоте, что слепило глаза: камень, изразцы, барельефы на стенах.