Но мужчины лишь улыбаются. Их совершенно не задевает мой тон.
— Мы тебя не покупали. А выиграли в карты, — без задней мысли произносит брюнет, — и помогли не потому, что хотим что-то взамен. Просто ты очень красиво улыбалась на том фото.
Замираю. Смотрю на этого мужчину. На вид брутальный и властный, он словно приоткрывает завесу. Сейчас. Передо мной. Показывает совсем немного себя настоящего.
— Каком фото?
— Этом, — он протягивает мне мобильный.
— Ах, это... его сделали до постановки диагноза бабушке, — всхлипываю, — тогда я была ещё наивной идиоткой, верящей в светлые чувства и счастье.
Зачем я вообще перед ними душу раскрываю? Дурочка.
— У девушки на фото я увидел яркую обворожительную улыбку, — говорит Алекс, — от которой на душе тепло становится. А потом, когда мы поехали в твой ресторан взглянуть на тебя, то увидели...
— Усталость. И не нашли того света, что был раньше, — тихо произносит Богдан.
Нет! Не верю! Их слова — сладкая ложь. Ловушка.
— Зачем вы так? — слезы катятся по щекам. — Жестоко.
— Разве? — Богдан подходит, обхватывает большими ладонями мои щёки. — Не плачь, лисичка. Если мы оскорбили тебя, то уйдем сейчас же. Но я видел желание в твоих глазах, слышал его в стонах. Между нами двоими ты была настоящей. Той ночью и этим вечером. Или нет?
Молчу. Он говорит красиво. С придыханием. Жесткий ледяной баритон становится нежным, ласковым. А взгляд больше не уничтожает, а словно обнимает.
— Я не знаю... — всхлипываю, — так нельзя.
— Сдайся, лисичка. Прекрати кусаться и царапаться. Ты хочешь, я знаю. Но ты слишком долго боролась. Оставь... дай нам со всем разобраться.
Боже, как долго я ждала! Как ночами мечтала, что найдется мужчина, который поймет, пригреет. И мне больше не придётся выживать.
— Обними меня, лисичка, — шепчет брюнет, — давай, не бойся. Я уже был в твоей киске, малыш.
Вспыхиваю. Но подчиняюсь и обвиваю руками широкие плечи. От Богдана пахнет сексом и сигаретами. Голова кругом. В его руках тепло, надёжно. И очень хорошо.
— Ну так... что насчет нашего предложения? Стань нашей, и мы вернем тебе ту улыбку.
Тук-тук!
— Алиса?! Ты чего там застряла?! Работы нет?! — голос старшей смены возвращает с небес на землю.
— ИДУ! — хватаю с пола блокнот и убегаю.
Потому что я не готова дать ответ. Может, я сбежала, как трусиха последняя. Сношу на ходу начальницу, несусь на всех парах в туалет, запираюсь.