Сжав кулаки я выпрямляюсь, желая показать свою собранность, но это оказывается ошибкой.
Моя шея беспомощно обнажается и на нее тут же ложится горячий поцелуй.
Я вздрагиваю.
Туда меня никто не целовал.
Щекотно и одновременно ужасающе приятно.
Когда губы Максима слегка оттягивают тонкую кожу, я дергаю плечом и склоняю голову в ту сторону, чтобы хоть немного защитить шею от столь ярких ощущений.
Но самое ужасное, что у меня срывается то, ли выдох, то ли стон.
– Ого, а ты даже более чувственная, чем я думал. Зачем же строить из себя недотрогу, если сама хочешь совсем другого? – Мурлыкает Максим мне на ухо, а его ладонь скользит мне по колену, бедру и без всякого стеснения ныряет под платье.
Я дергаюсь, но Максим успокаивает меня мягким поцелуем, а после шепчет:
– Не бойся, ромашечка. Твоей девственности ничего не угрожает. Если конечно, – он ухмыляется и его пальцы, проводят по моему нижнему белью. – Ты сама не захочешь чего-то большего.