- А она вас? – продолжал свой допрос папа.
- Я не знаю. – Честно признался он. – Но я не на что не претендую, если Женя меня не полюбит, я приму этот факт.
- Вы настолько уверены в своих чувствах? Или может, просто хотите своими красивыми словами войти в наше доверие?! – вопросы папы становились всё более жёсткими и бестактными, и мне всё больше хотелось прекратить этот разговор.
- Папа. – Вновь попыталась я остановить его.
- Дочка, мне очень важно услышать ответ Вадима Николаевича. – Взяв меня за руку, обратился ко мне папа. – Разве можно так быстро влюбиться?
- Да, Константин Львович, я уверен в своих чувствах. – Не раздумывая заявил Бельский. – А что на счёт того, что всё произошло так быстро, так я и сам не ожидал такого поворота событий. Но вы же понимаете, что сердцу не прикажешь. И я ни кого не любил так сильно, как вашу дочь.
- Тогда я вас, молодой человек, об одолжении попрошу. – Папа ненадолго замолчал, став при этом грустным и напряжённым.
Молчали и мы с Бельским, не торопили папу, позволив ему тем самым собраться с мыслями.
- Пообещайте мне, Вадим Николаевич, что если вдруг меня не станет, вы не бросите Женю. - Выдал папа свою пугающую просьбу, от которой у меня в миг по щекам побежали слёзы.
- Папочка, ну что ты такое говоришь. – Я жалобно посмотрела на него.
Да, папа был очень болен, ему требовалась операция, но мне было страшно представить, что его может не стать в один миг. Я даже мысли такой допустить не могла, думать об этом не хотела.
- Обещаю! – снова решительно, не раздумывая ни секунды, ответил Бельский. – Я позабочусь о Жене не зависимо от ситуации. Для вас мы сделаем всё возможное, чтобы вы ещё и внуков понянчить успели.
- Ну, если вы действительно искренны со мной, то я спокоен за дочь. – Ответил папа. – Женечка, доченька, ты не трать на меня ни силы, ни деньги. Меня сейчас подлечат, и я домой поеду. – Вновь начал бодриться папуля.
- Евгения Константиновна, Вадим Николаевич, прошу вас покинуть палату, пациенту пора на процедуры. – Обратился к нам вошедший доктор.
Попрощавшись с папой, мы вышли из палаты, оставив их с доктором вдвоём.
Я очень переживала за папу, мне стало страшно от его слов, что если его вдруг не станет. Но при нём я старалась держаться изо всех сил, хотя и позволила себе немного слёз. Но едва мы оказались с Бельским на улице, как я навалилась на холодную больничную стену и заплакала.