тересов, представлений так прочно, что кажется порой, будто
это не человек, а кирпич, который можно только сломать, рас-
крошить, истереть в порошок, но невозможно изменить, сде-
лать другим. И таким он предстает каждый день перед собой
и другими людьми. А в данном случае требовалось себя изме-
нить, перестать быть кирпичом, снова превратиться в гончар-
ную глину, пройти через лепку творческими руками и выле-
питься в удивительную женщину, чуткую и сложную, тонкую
и чувствительную…
Любовь обязывала…
Она пошла в библиотеку, взяла «Фауста» Гете и впер-
вые прочитала его до конца. После этого она почувствовала
себя немного увереннее; если зайдет речь о величайшем тво-
рении человеческого гения, то она сможет сказать что-нибудь
вразумительное. Но, конечно, до заметных изменений было еще
очень далеко. И она записалась на курсы английского языка,
чтобы читать Вильяма Шекспира в подлиннике. У нее не было
другого выбора, ее любовь толкала ее все дальше. А ведь в каж-
дом письме он говорил о ее глубине и тонкости, и ей, конечно,
очень хотелось соответствовать этому удивительному, загадоч-
ному образу тонкой, глубокой женщины, чтобы не разочаровать
этого начитанного, образованного мужчину. Один только его
презрительный взгляд, если бы он обнаружил ее невежество,
приводил ее в трепет. Выглядеть в его умных глазах невеждой?
Никогда!..
Вскоре в его письмах появились новые нотки, и она снова
встревожилась, он стал намекать на встречу. Каждый намек
на желание встретиться ее пугал, и она в панике отказывалась,
находила поводы избежать встречи. Она не была готова. Кем она
предстанет перед ним? Глупой гусыней? Нет, она еще не соот-
ветствовала этой встрече. И она принесла из библиотеки гору
книг и читала ночи напролет Иоганна Гете, Фридриха Шиллера,
Серена Кьеркегора, Данте Алигьери, Франца Кафку, Германа
Гессе, Генриха Белля, Жан Поль Сартра, Фридриха Новалиса,
Фернандо Пессоа. Любовь обязывала. Его разочарования она бы
не пережила. Выглядеть дурой в его умных глазах? О! Нет!
Хорошо бы отсрочить встречу на год, лучше на два, может быть,
она бы успела привести в порядок этот образ и поднять его
на должную высоту, углубить, добавить загадочности, приглу-
шить свою простоту, развернуть вширь…
Но он начинал проявлять нетерпение и даже недоумевать
по поводу ее упорных, ловких ускользаний. Встреча назревала.